Предатель - стр. 21

– Тебе все равно, – скептично повторяет Лукас.

– Ага. Фенн был честен касательно своего прошлого. – Подползаю ближе и опускаю голову Лукасу на плечо. – Дай ему шанс, ладно? Не волнуйся за меня.

– Ладно, – ворчливо говорит Лукас. – Я постараюсь не волноваться. Но если он сделает тебе больно…

– То я разрешаю тебе его избить, – великодушно говорю я.

– Спасибо.

Улыбаюсь ему в плечо.

– Он хорошо на меня влияет. Правда. И он всегда честен со мной, даже когда ему неуютно. Обещаю тебе, у Фенна от меня секретов нет.

В понедельник после тренировки по плаванию я решаю наведаться в гости к Слоан, так как последнее время она перестала отвечать на мои сообщения. На прошлой неделе она вообще превратилась в призрак, а о том, что они опять помирились с антисоциальным козлом Эр Джеем, я вообще узнал от Лоусона.

Рассудительностью Слоан никогда не отличалась. Ее территория – это уютный уголок ровно по центру урагана злопамятства и упрямства. Взять хотя бы ее отношения с Дюком, больше походившие на матч по роллер-дерби[2]. Никто из нас, глядя на них со стороны, не мог понять, какого черта вообще происходит, но конечной целью явно было нанесение огромного ущерба. То они расставались, то опять сходились, но в сумме продержались куда дольше приличного; Слоан истерзанные нервы только подстегивали, и она готова была умереть сама, лишь бы истерзать Дюка.

А теперь нам приходится наблюдать сомнительный сиквел с Эр Джеем в главной роли. Притягивает ее к мудакам, что ли. И конечно же, мне приходится молчать в тряпочку, потому что у Слоан аллергия на критику.

Честно сказать, я ничего, мать вашу, не понимаю. Отчасти я бы даже не удивился, если бы все это оказалось какой-то гениальной многоходовочкой, чтобы насолить Дюку и найти новый способ его достать, пока ей не надоест наматывать круги по полю. Тогда стало бы ясно, почему Эр Джей, как полный камикадзе, полез свергать Дюка с его трона.

Открыв дверь и увидев на пороге меня, Слоан устало вздыхает.

– Тоже рад тебя видеть, – говорю я. Быть другом Слоан – дело неблагодарное.

– Что такое? Я домашку делаю.

– Давно тебя не слышал. – Просачиваюсь мимо нее в дом, предоставив ей возможность и дальше притворяться, что она слишком занята, чтобы поболтать с лучшим другом. – Зашел убедиться, что ты еще жива.

– Занята была. – Но она все же позволяет мне подняться за ней по лестнице.

Мои глаза тут же останавливаются на ее заднице в обтягивающих штанах для йоги. Даже жалко немного, что она уже успела переодеться из своей католической школьной формы. То, что у меня есть девушка, еще не значит, что я не могу оценить, как хорошо на Слоан смотрится короткая юбка в гармошку.

Мы заходим к ней в комнату. Я сажусь на край кровати, она опирается о письменный стол. У Слоан наименее девчачья комната из всех, что вы когда-либо видели. Она не сентиментальна, так что здесь нет пробковой доски с фотографиями и билетами с концертов. Стены украшает только одинокий постер ее любимой группы «Слейтер-Кинни», а самое яркое пятно в комнате – это желтая подушка, на которую я опираюсь локтями, откинувшись назад.

– Так чем ты там так занята была? – спрашиваю я.

– Да знаешь. Жизнью и всяким таким.

Вскидываю брови.

– «Всякое такое» это опять Эр Джей?

– И не только. В чем дело, Сайлас? Мне сейчас некогда. – Она ерзает, явно думая о чем-то другом.