Предать нельзя любить - стр. 2
– Арсений Рудольфович ждёт вас. Это вы с собой возьмете? – кивает на картонную подложку, которую я торжественно держу перед собой.
– А.. Да, – мило улыбаюсь. Надежда Георгиевна, мой любимый воспитатель говорила, что улыбка Плевако способна брать города и страны. По сей день пользуюсь.
– Ну-ну, – качает головой женщина и указывает в сторону. – Вам туда.
– Спасибки, – легкомысленно пожимаю плечами, поправляя злополучную юбку.
Отворяю дверь в кабинет Дракулы.
– Добрый день, Арсений Рудольфович, – здороваюсь. Вроде, выходит славно.
Мужчина разворачивается от большого панорамного окна. Он без пиджака, в белоснежной накрахмаленной рубашке и безупречно отутюженных брюках. Вдобавок ко всему черные узкие подтяжки, придающие образу стиль и модный налёт.
Светлые волосы аккуратно подстрижены. Лицо холёное, гладковыбритое. Перевожу взгляд на обувь, которая сверкает так, будто её только что стащили с полки в каком-нибудь ЦУМе. Я там ни разу даже на экскурсии не была, но, мне кажется, эти туфли точно оттуда!
– Вы зависли? – спрашивает он безразлично. Ответно проезжается вдоль моего тела и недовольно поджимает губы, когда глаза регистрируют в судебном протоколе неподобающую длину юбки.
Чёрт. Мне во что бы то ни стало необходимо получить это место. Надо же было все испортить длинными ногами. Всегда полагала, что они должны выручать, а не топить едва начавшуюся карьеру.
– Я прошу прощения, Арсений Рудольфович, – произношу непременно улыбаясь. Он, конечно, крепкий орешек, потому что на моё главное оружие никак не реагирует.
Вообще! Ноль реакции.
Эй, – в воображении машу рукой и щелкаю пальцами перед идеальным носом. – Алё, ты точно мужик?
– Присаживайтесь, – Дракула холодно кивает на стул. Сам устраивается в просторном кожаном кресле во главе дубового стола, хаотично усеянного папками и документами.
– Я… вам кофе принесла. Американо и капучино. На выбор, босс.
Демонстративно ставлю перед ним подложку. В нос ударяет аромат мужской туалетной воды. Пахнет морем и чуть-чуть цитрусом.
– Кофе? – невозмутимо спрашивает адвокат, удостаивая меня ледяным озером в глазах. – Зачем?
Настолько непонимающе, словно я ему в кабинет шезлонг с солнцезащитным зонтиком приволокла.
– Вам же требуется помощница. А значит, это моя обязанность, – благоразумно рассуждаю.
– Хмм…
Задумчиво потирает широкий подбородок ладонью.
– Вы точно знаете обязанности помощника юриста? – поднимает бровь. – Если нет, нам лучше не тратить время друг друга. Время – невосполнимый ресурс, которым я дорожу.
– Конечно, знаю, – начинаю тарахтеть, падая на стул.
Я не конченая дурочка, хотя многие так и считают. Почему-то, когда люди узнаю́т, что с пяти до тринадцати лет я росла в детском доме, сразу принимаются меня жалеть или невольно как-то подыгрывать, будто сама по себе я ни на что не способна. В моей жизни есть только два человека, которые в меня верят. Вернее, их осталось только двое…
– Ну, – Арсений Рудольфович берет в руки бумагу со стола. Подозреваю, что это мое резюме, составленное опытным хедхантером. – Арина Владиславовна… Плевако… хмм.. Родственница?
– Кого? – переспрашиваю изумленно.
Он удручающе вздыхает, так словно имеет дело с полной идиоткой. Мне даже кажется, про себя он словно «Отче наш» пропел все матерные слова, которые помнит. Хотя откуда Мистер Совершенство знает нецензурную лексику? Наверняка его с детства обучали только на кларнете музицировать и обходить стороной таких девочек, как я.