Праздники, звери и прочие несуразности - стр. 17
Каждый раз, всплывая и отплевываясь, Спиро кричал матери:
– Не волноваться, миссис Даррелл, не волноваться!
Лесли с Мактавишем отбуксировали задыхающуюся, барахтающуюся мать на мелководье, где она могла сидеть и откашливаться, наглотавшись морской воды, а рядом то же самое проделывал Спиро, которого на песчаную отмель вытащил Ларри. Когда они немного отошли, мы усадили их в лодку и дали обоим по хорошему глотку бренди: матери – чтобы прийти в себя от падения в воду, а Спиро – чтобы оправиться от шока при виде тонущей матери.
– Боже правый, – воскликнул он. – Я подумал, миссис Даррелл, что вы утонуть.
– Я тоже так думала, – призналась она. – На такой глубине я еще никогда не плавала.
– Вот и я, – с серьезным видом сказал он.
Таки завел мотор и дал задний ход, а мы сообща толкали катер, и в конце концов наши общие усилия увенчались успехом. Обследовав песчаную отмель, Таки изменил курс, и на этот раз мы без проблем вошли в бухту.
Мы разожгли костер и полакомились осьминогом и мелкими каракатицами из нашего ледника, а дальше последовали холодная курица и фрукты.
– Теперь ты видишь, какая это была хорошая идея – взять с собой ледник, – проговорил Ларри с набитым ртом, отправив туда щупальце осьминога.
– Да, дорогой, – сказала мать. – Тогда мне так не показалось, но сейчас я с тобой полностью согласна. Правда, лед довольно быстро тает.
– Это нормально. На наш век хватит.
Луна была такая красивая, что мы любовались ею, лежа в теплой воде и попивая вино за разговором. Более безмятежный вечер трудно было себе представить. И вдруг раздались выстрелы, эхом отозвавшиеся среди окрестных скал.
Это Лесли и Мактавиш, ни слова никому не сказав, взяли материнский револьвер с перламутровой рукоятью и отправились в дальний конец бухты, и там Мактавиш демонстрировал, какой быстрой стрельбе учат в канадской королевской конной полиции.
– Какого черта! – воскликнул Ларри. – Они решили превратить тихую бухту во второй Бисли?[6]
– Боже правый, я подумать, что это мерзкий турки, – признался Спиро.
– Лесли, дорогой, прекрати, пожалуйста! – закричала ему мать.
– Мы практикуемся, – последовал ответ.
– Ты себе не представляешь, какое тут ужасное эхо. У меня разболится голова.
– Ладно, – проворчал Лесли.
– В чем его проблема, – сказал Ларри. – Он не эстет. Прекрасное теплое море, хорошее вино, полная луна – а чем занимается он? Палит из револьвера.
– Можно подумать, ты никогда нас не раздражаешь, – фыркнула Марго.
– Это чем же? – удивился Ларри. – Да я единственный разумный член этой семьи.
– У тебя разума не больше, чем у… чем у лунатика.
– Дорогие, не ссорьтесь, – вмешалась мать. – Сегодня как-никак мой день рождения.
– Я вам сыграю, – предложил Свен и исполнил несколько мелодий, нежных и красивых, что было трудно ожидать от аккордеона. Они прекрасно соответствовали пейзажу и вечерней атмосфере.
После чего мы выгрузили матрасы, расстелили их на песке и один за другим провалились в сон.
Утром, после завтрака, мы быстро поплавали и сели в лодку. Таки выбрал якорь и завел мотор, который кашлянул и тут же заглох.
– Только не говорите мне, что у нас проблемы с мотором, – всполошился Ларри.
Спиро, хмурясь, пошел выяснять отношения с Таки. Сначала они о чем-то тихо переговаривались, и вдруг Спиро взревел, как бык, и обрушил на его голову поток оскорблений.