Право Света, право Тьмы - стр. 8
– Вот! – торжествующе захохотал колдун. – Все вы, поповское отродье, такие! Сразу за начальство прячетесь, с вышестоящими инстанциями каждую свою отрыжку согласовываете, на каждый чих благословения просите!
– Да, мы такие, – развел руками священник. – Придется вам с этим смириться.
– Ладно, отче, говори сам, какой день тебе подходящий! Не смиренничай тут у меня! Я не ваш Христос – смиренных не терплю.
– Оно и видно. Пусть будет послезавтра. Хоть и праздник у нас – в честь равноапостольной Марии Магдалины… Что ж, отслужу службу, а потом тогда и встретимся, господин колдун.
– Так, значит, четвертое августа? Ладно. Встречаемся в полдень на Желтом мысу! Приводи своих друзей– зрелище им будет обеспечено преинтересное!
– Хорошо. – Голос священника слегка посуровел, но заметил это, пожалуй, только Арсений, хорошо различавший, когда отец Емельян мирен,
а когда в душу его проникает праведный гнев. – Только, может, не в полдень, лучше к закату, а то жара стоит такая…
– Я тебе обеспечу подходящий климат, отче! – опять захохотал Танадель. – Будет холодно, как в Арктике! Так до четвертого августа, не забудь!
– Не забуду, – кивнул отец Емельян. – Полдень. Желтый мыс.
И тут колдун Танадель учудил штуку – взял и испарился на глазах у всех, оставив после себя тяжелый, густой запах серы.
– Отец диакон, – тихо сказал настоятель. – Вынеси сосуд с водой крещенской из алтаря, окропить надо место, где этот… маг стоял.
…Город Щедрый, в котором и находился приход храма Великомученика Димитрия Солунского и в котором имели место происходить все описываемые события, являлся типичнейшим образчиком захолустных, невеликих провинциальных городков. В таких городках самыми громкими и памятными событиями случается покража капусты с грядок либо приезд какой-либо стареющей, непопулярной и обедневшей звезды эстрады. Все в таком городке друг друга знают, новости, сплетни и досужие слухи распространяют методом изустным, не дожидаясь выхода очередного номера вечно запаздывающей газеты «Щедрые вести». И немудрено. Городок Щедрый далеко отстоял от магистральных путей цивилизации, окруженный непроходимыми, неуютными сосновыми борами, древними идольскими капищами да порожистой, Разгульной речкой Выпью, по весне часто устраивающей в городе неприятные локальные катастрофы. Посему щедровцы жили сплоченно, почти по-родственному, делили вместе радости, горести и новости тож.
И уже к вечеру Ильина дня весь Щедрый от мала до велика знал, что настоятеля церкви Димитрия Солунского, отца Емельяна Тишина, вызвал на смертный и суровый поединок могущественный и воинственный новоявившиися колдун Танадель. Новость эту обсуждали с истинно провинциальным жаром, показывающим, как мало у щедровцев бывает в жизни развлечений и бесплатных зрелищ. Обсуждали и не выказывали при– том какого-либо удивления. Удивления же не было потому, что город Щедрый, как писал о том обозреватель местной газеты, являлся «оккультным центром России». Корреспондент, конечно, прихвастнул насчет России, но то, что оккультный потенциал населения городка превышал всякие о том представления, воистину так. Недавняя перепись населения установила, что основной профессией каждого второго живого щедровца является колдовство. Каждый четвертый щедровец заявил, что не является человеком с точки зрения биологического вида. А каждый десятый проставил в опросном листе дату своей смерти и написал заявление об освобождении от уплаты налогов по факту физиологической кончины.