Право на жизнь - стр. 24

Самаэль задумчиво отвернулся, подкидывая мешочек на ладони, отошел к окну. Пропасть Бездны, что окружала дворец повелителя, все так же манила какофонией страдающих криков.

— В таком случае, мой господин, кому я должен подсыпать это?

— Никому... Твоя задача — донести до повстанцев слух, что из хранилища украден яд королей. А после — подкинуть эту вещь на черный рынок по баснословной цене.

— Чтобы ее смогли купить лишь те, кому она крайне необходима...

— Ты отлично понимаешь меня, тень, — он отдал мешочек Велиосу. Подручный снова поклонился и быстрым шагом покинул приемную.

А Самаэль еще долго стоял у открытого настежь окна. Серая каменная пустошь, простиравшаяся до самого горизонта, не радовала взгляда. Но что приносило правителю Махона истинное наслаждение, так это глубокая черная бездна, окружавшая его замок. Ни один луч света скупого красного солнца не проникал туда. В бездне томились души его рабов, тех, кому еще только предстояло получить возможность искупления и тех, кто эту возможность уже упустил. И именно их крики грели слух стонами отчаяния, боли, обреченности.

Нет, он не отдаст свои владения. Не откажется от силы и власти. Не откажется от владения Тьмой.

***

Лилиана

Метаться по комнате не имело смысла.

Бал. Что будет там?

Боги, что вообще будет дальше?

Я все же несколько раз пересекла помещение, про себя невольно отмечая, что от стены до стены ровно восемь шагов.

Снова провела ладонями по лицу. Нужно успокоиться.

Проем в стене услужливо расступился. Я снова прошла в умывальню. Ополоснула лицо холодной водой. Глаза в отражении хаотично блестели.

Успокойся, Лилиана. Ты сможешь, ты справишься, что бы ни ждало впереди. Ничего-ничего, еще отвоюешь свое право на свободу.

Глубокий вдох, тяжелый выдох. Нужно успокоиться.

В комнате послышался стук. Осторожно выглянула и чуть не шарахнулась обратно. Рядом с кроватью стояло... нечто. Оно походило на человека силуэтом — голова, руки, ноги... Но при этом было не телесным, а состояло из черного тумана. Туман этот постоянно двигался, вот и теперь, обернувшись ко мне, странно перетек из одного положения в другое. На меня уставились две красных горящих точки, что были у существа вместо глаз.

И лишь теперь я отметила, что в руках существо держало какую-то ткань. Не отрывая от меня взгляда светящихся точек, этот человекоподобный сгусток тьмы расправил свою ношу, и я узнала в ней платье. Серебряный шелк струился, играя бесконечным множеством серебристых искорок. Положив наряд на постель, посыльный исчез.

С каких пор рабыням дарят платья?

Нерешительно прошла в комнату, ожидая, что в любой момент то странное существо появится вновь. Но никто так и не явился.

Бал, значит? Новая обертка для игрушки?

Опустившись на постель, провела рукой по ткани. Она приятно льнула к пальцам и казалась чуточку холодной. Да, такого мне носить не приходилось. И в сравнении с нарядами в шкафу, этот казался достаточно скромным.

Зря я так думала! Зря!

Едва переодевшись, повернулась к зеркалу... Да, ткань прикрывала меня от шеи, не имея никакого выреза, и до самых пяток... Но то, как это выглядело — каждый изгиб тела обрисован со всем тщанием. А при движении кажется и вовсе вот-вот растворится.

Да, скромным этот наряд точно не назовешь. Но раз правителю Махона захотелось видеть меня в нем, а я должна слушаться, чтобы не провоцировать... Пусть так оно и будет.