Право на любовь - стр. 4
Слезы новым потоком хлынули по лицу. Жена Сафонова не сдержалась, подбежала и крепко меня обняла. Стала гладить по спине, что-то бормотать. Глянув на серого Михеева, на Николаева, прижимающего к груди дочерей-близняшек, лишившихся матери и старшего брата, я подошел к ним и опустился рядом.
У Гришки никого нет. Молодой, но способный боец, так же, как и мы, контрактник. Он не успел обзавестись семьей. У него только мать уже в преклонном возрасте. Соболев ради нее и пошел воевать. Чтобы денег на лекарства заработать. Парень из отряда, который подчиняется лично мне. Значит мне за него и матери в глаза смотреть придется.
Импровизированная панихида медленно стала расходиться по домам. Один за одним к нам подходили сослуживцы и их жены, жали руки, соболезновали и покидали столовую. Еле волоча ноги, Михеев забрал девчонок и тоже ушел. Мы остались втроем. Камиль сам протянул мне фотографию и стакан, полный разбавленного спирта. Водка сейчас не возьмет.
-Не буду, - спрятал фото во внутренний карман рубашки.
-Я не спрашиваю, - говорит он, протягивая второй стакан Косте. Он махом его опрокинул даже не поморщившись. – Пей, Серый, - настаивает друг. – Тебе нужно поспать.
-Зачем? – непонимающе смотрю на мужчину.
-Ты решил сдаться? – зло смотрит на меня командир. – Вот так просто?
-Кэм, не надо, - прошу его. Стакан со спиртом дрожит вместе с рукой. Капли, разбрызгиваясь, попадают на грязные штаны.
— Значит решил сдаться, - заключает друг, а затем резко поднявшись хватает меня за волосы. Дергает голову назад и пока я не опомнился, давит на челюсть вливая в рот это отвратное пойло. Закашлявшись мне приходиться проглотить, пусть и не все.
-ТЫ ДЕБИЛ?! – поднимаюсь на ноги швыряя Камиля об стену, но меня тут же ведет, и я оседаю обратно.
-Дебил, дебил, - говорит Кэм, ловя мою голову, пока та не ударилась о бетонный пол. Высокий градус в стакане моментально подействовал опьяняюще на измотанный организм и голодный желудок. – А теперь спи, - он устраивает мою голову у себя на коленях. – Спи, Серый. Мы утром со всем разберемся, - последнее, что я слышу, погружаясь в мутный дурман без сновидений.
4. Глава 3. Сергей
Веки не сразу захотели открываться. Но стоило пошевелиться на пустой постели, как глаза распахнулись, а кровь хлынула прямо в мозг. Резко сел на кровати осматриваясь по сторонам. Прислушиваясь к окружающей тишине. Никого… Здесь больше не слышно детского смеха. Нет запаха вкусно приготовленного завтрака и улыбки любимой женщины. Ее половина кровати, с которой Настя постоянно скатывалась и прижималась ко мне всем своим телом, пуста. И внутри пусто.
Теперь даже тиканье настенных часов кажется слишком громким, а еще вчера утром за гомоном голосов и беготней я едва замечал, что у нас вообще есть эти идиотские часы. Во рту сушняк, но ноги никак не хотят идти в сторону кухни. Вообще двигаться страшно. Сижу, глядя в одну точку не думая, практически не дыша. Сердце отбивает рваный ритм в груди перескакивая от горла к вискам, а потом куда-то вниз и так по кругу.
-Проснулся, - выдыхает Люда заходя в небольшую малосемейную квартирку. На ней черное траурное платье, на голове такой же платок, под глазами синяки. Подруга жены подошла и присела рядом, погладила меня по грязным, спутанным волосам. – Давай я помогу, Сереж. Нужно переодеться. Там скоро ребята в помощь приедут и большое начальство, - женщина стала расстегивать на мне рубашку, спустила ее с плеч, потянула за рукава. Она грязной тряпкой упала на пол. – Придется встать, - говорит Люда. А я даже в таком состоянии не могу ей позволить снять с себя брюки. Есть долбанное «Надо», вбитое за годы службы. Качаясь, словно маятник на ветру, поднялся, скинул штаны туда же, на пол. Она принесла мне из шкафа чистую одежду и нижнее белье. – Одевайся, я пока посмотрю, чем можно тебя накормить.