Право истинной невесты - стр. 3

Проклятье. Бабушка учила меня, как вести себя в такие минуты, Тейя репетировала со мной холодный тон и выдержанные жесты… но сейчас всё это пошло под откос. Перед Фрэнсисом была не юная принцесса, а перепуганная, умоляющая девочка.

Часть меня, смотревшая на это словно издалека, тихо возразила, что так нельзя. Наверное, она была права. Наверное, и впрямь стоило избегать парней до инициации и ни в кого не влюбляться, вот только не получилось.

Фрэнсис повернул голову от моря, посмотрел на меня, и на мгновение мне показалось, что в его глазах была настоящая тоска. Сожаление.

А потом это выражение сменила всё та же мрачная решимость.

– Я собираюсь сделать карьеру в одном из двенадцати кланов, – произнёс он неожиданно сухо. – Одна из высших риний оказала мне честь и пригласила меня к себе.

Я моргнула. Даже в четырнадцать я прекрасно понимала, что это значит. Когда ты риния, способная влюбить в себя кого угодно, любовники надоедают быстро. Поэтому к высшим риниям, обладающим настоящей властью, всегда выстраивается очередь из молодых и привлекательных юношей.

Так мы устроены. Далеко не все женщины рождаются риниями и растут привилегированными принцессами. Но те, кому повезло, рано или поздно вырастают и проходят инициацию – первую близость с мужчиной. После этой ночи я обрету настоящую силу истинной невесты. Достаточно будет одного поцелуя, и любой мужчина станет моим навсегда. Его будущее будет зависеть от моих чувств или моего каприза: возможно, мы останемся вместе на долгие годы, а может, я разлюблю его через месяц.

Никто также не мешал ринии завести гарем, если, конечно, на какого-нибудь особенно привлекательного молодого человека не покушалась конкурентка. Более сильная риния могла увести фаворита у более слабой, но случалось это нечасто.

У меня этой силы ещё не было. А вот у той высшей ринии, которая захотела заполучить Фрэнсиса в свою постель, – была.

– То есть ты… ты уже её любишь? – хрипло спросила я. – Всё уже произошло?

Фрэнсис покачал головой:

– Нет. Мы ещё не виделись наедине, но это скоро произойдёт. Поэтому я тоже уезжаю.

Я сглотнула. Фрэнсис, мой Фрэнсис… отдавал себя другой ринии? Зная, что влюбится в неё, что забудет меня? Что за… как вообще можно так поступать?

Последняя надежда лучом света блеснула на горизонте. Может быть, его ещё можно спасти?

– Тебя заставляют? – быстро спросила я.

– Нет. Но я всегда об этом мечтал. – Фрэнсис усмехнулся. – В мире, где власть принадлежит женщинам, единственная дорога наверх для мужчины – или через постель, или через государственный переворот. Я предпочитаю дорогу покороче.

Кривая усмешка на его лице была похожа на гримасу. Таким я его ещё не видела.

– Кстати, – небрежно добавил Фрэнсис, – этот спорткар – её подарок.

…Её подарок…

…Пригласила его к себе…

…Всегда об этом мечтал…

Я медленно начала осознавать то, что должна была понять сразу. Это не было спонтанным решением. Фрэнсис планировал это давным-давно.

– То есть эти три недели, – дрогнувшим голосом сказала я, – ты меня использовал? Просто развлекался, всё это время зная, что хочешь попасть к одной из высших риний?

Ещё одна кривая усмешка.

– Можно сказать и так.

Я закрыла лицо ладонями. Дорога покороче…

Бабушка была права.

– И ты ничего ко мне не испытывал, – прошептала я, отнимая ладони от лица. – Так и есть. Ты действительно авантюрист, которому просто нужны деньги и связи.