Правнучка В.М. Бехтерева о нем и его детях. И как было на самом деле - стр. 5
Или: «… Берта Яковлевна и В.М. Бехтерев после кончины П.П. Гуржи в течение нескольких лет жили в гражданском браке. Часть того времени первая жена В.М. Бехтерева жила в Финляндии. Она была тяжело больна, и недееспособна».
А еще Арэ заострил внимание на сохранившемся в их семье черновике письма В.М. Бехтерева, которое он якобы отправил своим детям из Кисловодска. В нем, помимо прочего, сказано: … «Прошло уже несколько месяцев как мы с Вами потеряли маму после тяжелой и долго длившейся болезни, против которой бессильными оказались все … медицины» …
Вопрос: о какой супружеской жизни, о каком гражданском браке, о какой тяжкой болезни и недееспособности Натальи Петровны идет речь? Откуда Арэ взял «недееспособность»? И если действительно Владимир Михайлович писал письмо такого содержания детям, то непонятно: что он подразумевал под тяжкой и долго длившейся болезнью своей жены? Он же знал, как и все его дети, при каких обстоятельствах умерла Наталья Петровна. Безусловно знала и Берта. А вот Ф.Э. Арэ, по-видимому, эти обстоятельства были неизвестны.
Также Арэ пишет: «По-видимому письмо далось В.М. Бехтереву нелегко. Об этом говорят многочисленные исправления. Едва ли не треть текста перечеркнута. Местами видна с трудом читаемая редакционная правка, сделанная Бертой Яковлевной карандашом. На обороте последней страницы – плохо различимые наброски обращения самой Берты Яковлены к детям В.М. Бехтерева».
Создается такое впечатление, будто бы пером самого Бехтерева водила чужая рука, что совершенно не свойственно его волевому характеру.
Думаю, если бы дети такое письмо получали, то они наверняка донесли бы эту информацию потомкам. Я лично ничего о нем не слышала, как и Михаил Данилевский (сын Марии), у которого я спрашивала об этом. Но, возможно, Владимир Михайлович и писал письмо детям, тогда это говорит о его скоропалительном решении жениться на Берте, именно в Кисловодске, вдалеке от своих близких. И это вызвало крайнее удивление Марии, находившейся рядом с ним. А поскольку Арэ пишет, что черновик письма был редактирован Бертой, то у меня возникли вопросы и большие сомнения.
Вопрос: почему черновик письма, написанного Бехтеревым детям в Кисловодске, оказался в Ленинграде и хранился у Берты всю жизнь? Этот черновик был необходим Берте в качестве вещественного доказательства сокрытия истинной причины смерти Натальи Петровны?
А сомнения у меня возникли по поводу достоверности этого черновика и подлинности правок в нем; потому что Наталья Петровна умерла скоропостижно, в дороге, возвращаясь с покупками из Гельсингфорса (Хельсинки) в усадьбу «Тихий берег». Ни о какой ее недееспособности не было и речи, она была в полном здравии и полна сил. Правда, рядом из близких ей людей в тот трагический день никого не оказалось, даже были распущены на отдых ее помощники.
Ездить за покупками в Хельсинки было для нее тогда обычным делом, но странность поездки была в том, что она поехала в этот день с какими-то незнакомыми ее детям людьми. На обратном пути ей внезапно стало плохо. На одной из станций ее сняли с поезда (мне в молодости, наверное, говорили где, но я не помню, также не помнила и Мария, которая мне об этом тоже рассказывала). В местной финской больнице каким-то врачом был поставлен диагноз – острый аппендицит, ее срочно прооперировали, а вскоре после операции она там же и умерла. Кто сопровождал ее в поездке, и кто присутствовал в больнице, осталось загадкой. Пока тело из Финляндии было доставлено в Ленинград, прошло несколько дней, вскрытие делать не стали. Тогда никому и в голову не могло прийти, что смерть была не случайная. Только со временем пришло понимание, что ее гибель как-то очень удачно случилась для Берты.