Правило муравчика. Сказка про бога, котов и собак - стр. 4
– Учитель. Я решил объединить котов.
– Что же, это мудрое решение.
– Но мне нужна твоя поддержка. Типа, ты тут самый старый и тебя все уважают. Ну как, одобришь мой пррроект?
– Конечно одобрю! Я рад, – торжественно ответил Мурдыхай. – Да не разделяют ложные преграды нас, котов, любимцев бога! Да будем мы всегда едины! Да…
– Кхм, – перебил его Мурчавес. – Прости, а нельзя ли попроще? Я теряю нить.
Кришнамурка возмутилась: как смеет этот хам перебивать ее Учителя? И все же она промолчала: Учитель не велел ей много разговаривать.
А Мурдыхай совсем не удивился. Он обдумал предложение Мурчавеса и счел его вполне разумным.
– Хорошо. Но я спрошу тебя: как именно ты хочешь действовать? Кошки – существа свободолюбивые. И по приказу делать ничего не станут.
Мурчавес грозно замахал хвостом и стукнул лапой. Поднялась сухая пыль. Мурчавес чихнул и продолжил:
– Заставлю.
– Силой можно покорить, но силой не заставишь думать по-другому. Ты должен действовать иначе!
– Как?
– Подари котам мечту!
– Не понял. Какую такую мечту? О чем?
– О другой жизни. Правильной, счастливой. О такой жизни, в которой нет места зависти, обману, воровству. Бог увидит с неба и подумает: а пожалуй, надо будет к ним вернуться! Вот какую жизнь ты должен обещать котам.
Мурчавес усмехнулся. (Говорят, что кошки не смеются; это правда. Но зато они умеют усмехаться: губы у них растягиваются, усы топорщатся, выражение морды становится ехидное. Когда кот усмехается, жди какой-нибудь пакости.)
– Хорошо, последую твоему совету.
И Мурчавес сделал шаг назад, опять закрыв собою солнце.
– Не прощаюсь, Мурдыхай! Я еще вернусь к тебе с планом.
– Хорошо, Мурчавес, буду ждать. Итак, Кришнамурка, пиши. Правило четыре тысячи сто тридцать пятое…
Третья глава
«Майн кун»
Прошло время. Сколько дней и ночей – не имеет значения, потому что все равно никто не помнил. Может, неделя, а может быть, месяц – у кошек короткая жизнь и ужасная память.
День снова обещал быть жарким, Мурдыхай лежал на том же самом месте, возле выхода из грота, а Кришнамурка аккуратным почерком выводила правила Кошрута.
– Правило четыре тысячи семьсот второе…
– Кхм-кхм, не помешаю? – раздался рокочущий голос.
На пороге вновь стоял Мурчавес. Спрашивал он вежливо, а вид имел надменный, даже наглый. К спине был приторочен сверток, похожий на маленький горб.
– Нет, не помешаешь. Заходи. Что хорошего скажешь?
– Скажу, что составил свой план! И принес почитать. Только пусть твоя помощница развяжет лямки, я лапами не достаю, узлы тугие.
Мурдыхай попросил Кришнамурку:
– Развяжи, сделай милость! – И полюбопытствовал: – А кто же их тебе так ловко завязал?
– Мир не без добрых котов, – уклончиво ответил Мурчавес.
Кришнамурка, зажмурив глаза и смущаясь, подлезла под пузо Мурчавеса и потянула зубами за кончики лямок. Сверток шлепнулся на землю. Мурдыхай раскрыл его. В нем лежал тяжелый свиток, склеенный из кожицы бамбука и мелко-мелко исписанный четкими буквами. Строчки были ровные, как по линеечке; тут чувствовалась женская лапа – коты так писать не умеют.
«А ведь у этого Мурчавеса тоже есть своя Кришнамурка», – подумал с легкой ревностью старик.
Сверху было выведено крупно:
Начало Мурдыхаю не понравилось. Слишком – как точней сказать? – бахвально. Он начал недовольно дергать усом, как будто рыбья косточка вонзилась в нёбо.