Правило лома - стр. 16
С лёгкой Ленкиной руки Вову пригласили сниматься в клипе очередной восходящей поп-звёздочки. Конечно, я непременно должен был присутствовать.
В павильоне рядом со мной сидел толстенький дядечка с толстенькой же борсеткой в руках.
– Ваш мальчик? – кивнул он в сторону Вовы.
– Я его продюсер…
– Я тоже типа того, – вздохнул толстяк.
Сюжет был простой: Вова стоял, как памятник самому себе, а девица увивалась вокруг, пытаясь его безуспешно соблазнить.
В перерыве Вова плюхнулся в кресло рядом со мной, чем немало удивил толстяка. Его-то девица, не снимаясь, целомудренно накидывала прозрачный халатик. Но наш-то мальчик такими комплексами не страдал…
Когда съёмки закончились, девица чмокнула Вову в щёчку и удалилась со своим «продюсером».
– Ну как? – спросил Вова.
– Ты смотрелся гораздо лучше этой тёлки!
Вова радостно просиял.
Я по-прежнему не мог понять: кто убил Люську и, главное, за что?
Вова постепенно стал приходить в себя и уже иногда совершал короткие вылазки по коридорам телецентра и без меня.
Клип вышел в эфир и имел успех. Малолетние дурочки стали узнавать его на улице.
Как-то вечером раздался звонок.
– Мсье Александер? – с ударением на последний слог спросили меня.
«Француз», – подумал я и на всякий случай ответил: – Уи…
Иностранная сторона тут же радостно перешла на английский. Ни много ни мало они предлагали модели, чьим агентом я являлся, сняться для рекламного плаката нового парфюма одной очень известной фирмы…
– Какой? – спросил я.
– Понимаете, пока это коммерческая тайна. Так вы согласны?..
– Мы согласны? – спросил я у Вовы, который вёл очередную компьютерную бойню.
Он оторопело посмотрел на меня.
– В Париж зовут, на съёмки…
Вова едва заметно кивнул.
– Мы согласны, – ответил я иностранной стороне.
– Хорошо. Мы с вами позже свяжемся.
– И чё? – спросил наконец оживший Вова.
– Рекламный плакат нового парфюма. Будешь известен по всем бутикам!
– И как я поеду? Паспорт же нужен!..
– Да, действительно. Но в наше-то время… Были бы деньги.
Я начал вспоминать скользких личностей, которые могли бы помочь. Конечно же, первым на ум приходил Лёвик. Этот мог всё…
– Собирайся, – сказал я Вове, – идём в гей-клуб.
– ?..
– Там тип тусуется, который помочь может.
– А может, вы сами, без меня?
– И на паспорт налепят мою фотку? Давай, давай…
Вова долго думал и советовался со мной, во что облачиться. Наконец натянул кожаные штаны и абсолютно прозрачную чёрную рубаху.
– Ну как?
– О, ты будешь пользоваться успехом…
В клубе он затащил меня в самый тёмный угол. Но это не мешало местной публике увиваться возле нашего стола. Каждый считал своим долгом состроить Вове глазки. Тот зверел.
– Спокойнее. Помни, ради чего мы здесь. Веди себя естественно. Расслабься.
– Да они же об меня трутся!
– Какое горе!
– Да ну вас…
Наконец появился Лёвик: толстый, лысый, в красных брючках в облипочку и жёлтой кофтёнке до пупа.
Я поманил его.
Лёвик всегда был любителем халявной выпивки.
– Ну-с, я вас слушаю, – сказал тот, падая на стул и кушая глазами Вову.
– Мальчику нужен паспорт. На чужую фамилию, естественно.
– Ты говоришь так, как будто это – два пальца обделать…
– Ну, для тебя-то…
Лёва польщённо улыбнулся.
– Это будет, естественно, стоить…
– Естественно…
– Платить натурой будем или как?..
Вова напрягся.
– И не мечтай, старый хрыч, – сказал я. – Деньгами. Заграничными.