Правила счастья кота Гомера. Трогательные приключения слепого кота и его хозяйки - стр. 8
Но в один прекрасный полдень, спустя всего несколько месяцев после расставания с Джорджем, раздался звонок. Это была Пэтти – самая младшая, всего на три года старше меня, из бригады ветеринаров, наблюдавших Скарлетт и Вашти. Она-то и поведала мне долгую и печальную историю. Такая вполне годилась для сериала длиною в жизнь, если бы их снимали для кошек.
У них в клинике, по словам Пэтти, бездомный котенок. Из-за запущенной вирусной инфекции ему удалили оба глаза. Та семейная пара, что принесла малыша, забирать его обратно не хочет. И вообще никто не хочет, даже те, кто изначально был готов приютить котенка с дефектом. Как оказалось, только не с таким. Она уже обзвонила всех, и этот звонок последний, прежде чем…
Договаривать она не стала, но в этом не было нужды… Я и без нее понимала, на что обречен слепой котенок, если его в ближайшее время не заберут из приюта при ветеринарной клинике.
«Нет-нет, – зазвучал у меня в голове хор из греческой трагедии. – Все это очень печально, но смертных ли это забота – идти против воли богов?»
Я принадлежу к числу тех, кто классику не только почитает, но и почитывает, и даже, признаюсь, взахлеб. Прекрасно осознаю, какую власть имеют надо мной слова. Швырнуть такими словами, как «слепой», «брошенный», «никому не нужный» и «сирота», – все равно что бросить человека в атаку на вражеские окопы с… игрушечным ружьем. Возможности у меня самые скромные.
Холодным аналитическим умом, свойственным моему внутреннему древнегреческому хору, я не обладала. Но не могла не признать стоящую за ним вековую мудрость, и потому…
– Забегу на него посмотреть, – ответила я и, помолчав самую малость, добавила: – Только я ничего не обещаю.
Признаться, я никогда не замечала за собой такой рассудительности: «Посмотрю, а там видно будет», когда вставал вопрос о приеме питомца в семью. Мне никогда и в голову не приходило «заглядывать животному в зубы», чтобы решить, насколько оно особенное и родственные ли мы души. Моя философия по поводу домашних зверушек не расходится с той, что я исповедую по отношению к детям. Что дано – то дано, и не тебе решать, как быть. Твое дело любить, любить безоговорочно, презрев вредный характер и недостатки. В моем детстве у нас находила приют самая разношерстная собачья публика. Кого-то бросили, а кого-то обидели бывшие хозяева. Кто-то явно не желал проситься на улицу. Кто-то обожал пожирать ковры и обдирать обои. Кто-то освоил ценный навык подкопа под забор, а кто-то имел склонность лязгать челюстями при малейшем испуге. Скарлетт и Вашти с разницей в год попали к нам от людей, подобравших их где-то в закоулках Майами полуторамесячными, полуголодными и полузаеденными блохами и прочей кошачьей гнусью. Я приняла их еще заочно, а при встрече оставалось их только забрать.
Вот почему, направляясь на встречу с Пэтти, я чувствовала, что поступаю с ней более чем бесчестно. Она-то не знала того, что известно мне. А я понимала, какой смысл вкладывала в слова «забегу посмотреть». «Не нужен мне никакой третий кот, во всяком случае сейчас» – вот какой. Но я почувствовала бы себя очень-очень плохой, если бы отказала наотрез, выслушав историю до конца. А маленькой оговоркой я сохранила за собой моральное право слезть с крючка.
– Мы просто обязаны его взять. Он должен жить дома, – решительно сказала мне Мелисса накануне вечером, когда я поведала ей историю слепого котенка. Мелисса мне не чужая – у нее-то я и жила в одноэтажном доме на две спальни с видом на Саут-Бич. Все затраты – оплату счетов, покупку продуктов и мелочей для дома – мы делим пополам. При этом я еще и пыталась выкроить деньги на съем жилья. Так что, когда Мелисса говорит «дом», она имеет в виду именно этот. Она замечательная, и она здесь хозяйка. На многое из того, что кажется мне непреодолимым, она обращает не больше внимания, чем на досадный глюк на экране монитора. Ни выросшие счета от ветеринаров, ни бесплодные попытки подыскать жилье на троих (или уже на четверых со мной вместе?), ни перспектива попасть в категорию «несвидабельных», как нынче говорят, – ничто не могло вызвать у нее состояния, даже близкого к агонии. Что касается последнего пункта, то лично я едва ли не наяву слышала мужские голоса откуда-то из будущего: «Вот что я скажу тебе, приятель: вообще-то, она отпадная, отнюдь не дура, и всё при ней, но три кошки в довесок… сам понимаешь…»