Правда зеркала - стр. 53
Одни боги знают, что тут могло измениться за это время, какие безумные новые религии – порождение горячечного бреда людей – могли успеть появиться. Это означало, что Зельбстхас готовится к войне дольше, чем он думал. Это также означало, что у Моргена было больше времени укрепить свое могущество, чем хотелось бы Бедекту. На какие еще города-государства уже распространилась власть Геборене?
Толпа пешеходов редела, и Бедект видел все больше и больше вооруженных священников, часто – целыми отрядами. Город выглядел спокойным, умиротворенным. Он не мог себе представить, чем занимаются отряды вооруженных священников, шатающихся по улицам. Он не видел никаких признаков религиозного раскола или нищеты. Даже в Гельдангелегенхайтене, где они все посходили с ума по богатству, были бродяги и нищие. Здесь же на глаза Бедекту не попался ни один человек, который не выглядел бы сытым и хорошо зарабатывающим.
Солнце стояло высоко, заливая улицы своим светом, и они едва не сияли в нем – ослепительно белые и невероятно чистые (учитывая, сколько людей спешило по ним). Бедект почувствовал себя грязным, он будто пачкал этот прекрасный город одним своим присутствием. Судя по взглядам, которыми его одаривали горожане, многие из них разделяли это чувство. Какой-то части его души захотелось поцарапать мостовую сапогом, а затем спрятаться где-нибудь, чтобы увидеть, кто придет ее отполировать и как быстро эти люди явятся.
– Великолепный город, – сказала Цюкунфт, ехавшая рядом с Бедектом.
Для того чтобы сесть верхом, ей пришлось задрать юбку, и теперь взгляду Бедекта представала гораздо большая часть бедра, чем тот был готов увидеть.
– Я никогда нигде не видела настолько… чистого.
– Это все их проклятый божок. Он одержим чистотой. Он руки моет каждую минуту, скребет до крови – по крайней мере, раньше так делал.
Бедект подумал, какое впечатление новый Зельбстхас произведет на Штелен, и сплюнул на улицу, заработав новую порцию презрения и отвращения со стороны окружающих. Он расхохотался им в лицо, и они тут нашли что-то другое, на что можно было обратить свое презрение. Ему захотелось всего лишь поцарапать камень в безупречной мостовой; Штелен захочет утопить это место в крови и грязи. Да сжалятся боги над каждым, кто окажется достаточно глуп, чтобы продемонстрировать ей свое неодобрение.
Отряд жрецов Геборене в чистых белых одеяниях с подозрением наблюдал за Бедектом и Цюкунфт из-под своих капюшонов. Путники миновали их, и ни один из жрецов не предпринял попытки помешать им. Бедект выдохнул. Это было бы чертовски типично для него – загреметь в тюрьму, не успев выбраться из города.
Бедекту представился Вихтих, произносящий: «Это стало бы довольно значительной помехой для воплощения твоего глупого плана, не так ли, старик?»
Что, черт возьми, он делает? Мчится черт знает куда спасать какого-то ребенка, чтобы…Чтобы что? Чтобы эта сумасшедшая зеркальщица продолжала помогать ему?
«Ты знаешь, что причина не в этом».
По крайней мере, не вся. Проклятый список.
«Почему бы тебе не вычеркнуть из него эти последние несколько вещей? Почему бы не принять, что ты являешься дерьмовым мерзавцем, и не признать, что нет такого преступления, которое ты не готов совершить?»
Тогда Штелен будет презирать его. Он знал, что она скажет: