Правда зеркала - стр. 10
Крах – когда-то истинный Кёниг, – наблюдал за происходящим из ручного зеркала. Приятие – один из доппелей настоящего Кёнига – сохранил это зеркало, полагая, что сможет использовать Отражение, запертое в нем, в своих целях. Все доппели Кёнига погибли и рассеялись, Кёниг теперь был не более чем Отражением, а тот, кто был всего лишь Отражением, разгуливал по реальному миру во плоти.
Морген не был уверен, его смешит или печалит тот факт, что новый Кёниг часто совещается с неудачником, заключенным в зеркале.
«Люди не учатся. Они не меняются».
Интересно, это потому, что они не могут, или же им просто никогда не приходило в голову попробовать?
Морген окинул взглядом покои. Не так давно принадлежавшие теократу, теперь они стали его собственными. Пушистые и безвкусные ковры были убраны и сожжены, обнажив голый камень пола; толстые ковры были настоящим рассадником грязи и пыли. Величественные гобелены сняли со стен и бросили в какой-то глубокий подвал. Ничем не украшенные каменные стены были настолько чистыми, что блестели. Морген глянул в верхний угол, в то место, где стена сходилась с потолком, и нахмурился. Не паутина ли там прячется в тени? Если бригады уборщиков в его покоях работают спустя рукава, что же творится в городе? А он должен скоро выйти на улицы. Грязь и халатное отношение к делу – это одно и то же. Идеальный мир будет не так просто создать, но он стоит того.
Он придирчиво осмотрел себя в стоявшем в углу латунном зеркале. Его одежды сияли безупречной, какой может добиться только бог, белизной.
Кёниг сказал что-то о войсках. Морген не разобрал его слов.
– Встань, – сказал Морген.
На самом деле ему было совершенно ни к чему, чтобы Кёниг поднимался во весь рост – тот был высоким ублюдком, – однако ему стало интересно, появилась ли на одеждах теократа пыль после того, как тот подмел пол подолом своего одеяния.
Кёниг распрямился и замер в ожидании, глядя на мальчика-бога. Одежды бывшего теократа оказались чистыми.
«Я не должен чувствовать себя маленьким, не обязан выглядеть как маленький мальчик. Я могу быть кем угодно, выглядеть как угодно».
Морген сделал вид, что не обращает внимания на теократа, и принялся рассматривать свои руки. Обнаруживая там засохшую кровь, он отковыривал ее. Она не была реальна; лишь воплощение его вины. Его рукам не стать чистыми, пока он не выкорчует из себя заразу, что он подцепил, общаясь с Бедектом, Вихтихом и Штелен. Они исковеркали его, испортили невинного мальчика, научили его лгать, обманывать и воровать.
«И убивать. Не забывай о том, что и убивать научили тебя тоже они».
Пытки, которые он испытал, попав в руки последователей Эрбрехена, уничтожили последний шанс Моргена сохранить рассудок. Поработитель пытался сломить его и преуспел, хотя, возможно, и не в том смысле, в каком собирался.
Морген вздрогнул. Он снова ощутил, как нож Бедекта проскальзывает между ребрами и пронзает сердце. Стоило ему вернуться мыслями к тому дню, и тень мучительной агонии приходила вместе с воспоминаниями. Вкус покаяния.
«Я использовал его. Украл его шанс на искупление».
И хотя старый воин погиб вскоре после того, как убил Моргена, Бедект ни разу не попытался воспользоваться своей властью над ним, которую таким образом заполучил.
Почему? Бедекта нельзя было назвать хорошим человеком, даже с большой натяжкой. Почему он до сих пор не нашел применения своей власти над богом Геборене?