Правда о штрафбатах. Как офицерский штрафбат дошел до Берлина - стр. 45
Хотя Рогачевско-Жлобинская наступательная операция Белорусского фронта длилась, как указано в справочных изданиях о Великой Отечественной войне, с 20 по 24 февраля 1944 года, для нас она началась раньше. В ночь на 19 февраля батальон был поднят по тревоге и в срочном порядке, оставив все свои тыловые подразделения и соответствующую охрану в селе Майское, совершил ускоренный пеший марш, преодолев за ночь километров 25, минуя хорошие дороги, чтобы не дать противнику, ведущему постоянное авианаблюдение, разгадать наши приготовления. Были введены строжайшие меры маскировки.
Сосредоточились мы в лесу недалеко от села Гадиловичи ближе к линии фронта уже утром. Там нам немедленно стали выдавать боеприпасы, белые маскхалаты, сухие пайки, придали батальону взвод огнеметчиков и подчинили на время группу саперов. К середине дня мы уже были в боевой готовности, еще не зная, какую задачу будем выполнять.
И вскоре нас построили. Оказалось, что кроме нашего батальона рядом была еще одна большая группа, правда, раза в 4 меньше нашей, но тоже в маскхалатах да еще полностью «вооруженные» лыжами. Потом мы узнали, что это лыжный батальон. Оказывается, батальон батальону рознь. Только здесь я понял, каким большим оказался в то время наш штрафбат.
Через какое-то совсем непродолжительное время к нашему общему строю подъехала на «виллисах» группа больших начальников – генералов и офицеров. Оказывается, к нам прибыл командующий 3-й армией генерал-лейтенант Александр Васильевич Горбатов. Правда, потом многие бойцы, особенно из «окруженцев», приняли его за командующего фронтом генерала Рокоссовского. Но мне стоящий рядом подполковник Кудряшов сказал, что это именно Горбатов, которого он знал в лицо. А это значило, что мы перешли из состава 48-й армии генерала П.Л. Романенко в армию А.В. Горбатова. Рослый, статный, этот генерал довольно четко, но как-то не по-генеральски мягко, почти по-отечески рассказал о сути той боевой задачи, которую предстояло нам выполнить. Я обратил внимание на то, что командующий почему-то опирался на большую, крепкого дерева суковатую палку. Подумал, что он, наверное, еще не оправился от ранения. Это уже потом я слышал не то легенду, не то быль о том, как «учил дураков» этой палкой прославленный генерал.
В своем кратком, весьма эмоциональном выступлении генерал сказал, что перед нами ставится необычайная по сложности и ответственности боевая задача проникновения в тыл противника и активных действий там. И он надеется, что эту задачу наш штрафбат, бойцам и командирам которого доверяют и командование армии, и сам командующий Первым Белорусским фронтом (так со вчерашнего дня стал именоваться наш фронт) генерал армии Рокоссовский, выполнит с честью. А характер задачи, повторил он, свидетельствует о том большом доверии, которое оказывает такому батальону, как наш, командование фронта и армии. Одновременно он пообещал, что если поставленная задача будет выполнена образцово, то всех штрафников, проявивших себя стойкими бойцами, независимо от того, будут ли они ранены, «прольют ли кровь», генерал Рокоссовский освободит от дальнейшего пребывания в штрафном батальоне. Всех их восстановят в прежних воинских званиях, а особо отличившиеся, кроме того, будут награждены орденами или медалями.