Правда о лжи - стр. 4
– Пап… и что мне теперь делать-то… Как теперь без тебя… Мама болеет… Денег нет… Пап… Я боюсь… Я не справлюсь…
Глеб взял пригоршню снега и вытер лицо. Потом бросил снег на фотографию отца.
– Ты всегда жил как хотел! Науку свою двигал, ученый деятель! А мы с мамой были тебе по барабану! Ты только для себя жил и для науки своей гребаной, и что она тебе дала?! Ненавижу! Ненавижу тебя! Как я теперь один! Я не хочу к Зурабу! Не хочу! Мне страшно, отец!
Глеб упал на колени, застыл на минуту. Потом поднялся, отряхнул колени. Слез уже не было.
– Пап, прости меня. Я справлюсь. Я к Зурабу пойду, я решил. Маму не оставлю. – Глеб пальцами погладил фотографию отца. – Папочка, прости, что не уберег тебя. Я люблю тебя. Ты, если видишь меня сверху, замолви там словечко. Помоги мне, пап. Не на кого мне больше надеяться…
Зураб осмотрел выстроившихся в полукруг членов своей банды. Взгляд остановился на самом щупленьком «братке», больше похожем на недоростка-старшеклассника, чем на серьезного бандита. «Железо» он не тягал, не курил, не пил. Но зато информацию добывал не хуже ФСБ. Сначала у него была кликуха «обмылок», но как-то раз Зураб назвал его Энштеном, без двух «й», и с тех пор так и повелось – «Энштен», причем с ударением на «Э».
Энштен по долгому взгляду понял, что от него ждут информацию. Она была, но не больно-то приятная. А Зураб не любил плохие новости.
– Фейерверки платить отказались.
– Да ну? – нарочито удивленно отозвался Зураб.
– Но прикол в том, что они мусорами пригрозили.
Толпа засмеялась. Причем искренне, даже как будто по-детски. Ну надо же, такую глупость сморозить! Ментам платить – в их городе?! Их ментам!
Зураб только криво ухмыльнулся. Но глаза… глаза совсем не сулили ничего хорошего.
– Глеб, – Зураб посмотрел на стоявшего с самого края новичка, – ты разберешься.
Утром родители Ольги упаковывали чемоданы в просторный багажник вазовской «четверки». Ольга наблюдала за ними из окна квартиры. Она не хотела уезжать – слишком внезапно, слишком скоро. Да и Петю оставлять… Но отец был настойчив: им нужно срочно переехать, в городе зверствуют бандиты, бизнес надо спасать, да и свои жизни тоже. Внезапно раздался звонок. Ольга бросилась к телефону. Через секунду она уже стояла на балконе и кричала отцу:
– Папа, склады горят!
Отец не слышал. Он уже сидел в машине, прогревал двигатель. Ольга бросилась вниз.
Склады с продукцией горели уже минут двадцать. Загорелись упаковочные коробки. Пламя лизало картон, который мгновенно скукоживался и растворялся в огне. Огонь подбирался к палетам, где лежали китайские салюты. Еще несколько минут – и рванет! Двое рабочих суетились у телефона, вызывали пожарные расчеты. Отец Ольги схватил огнетушитель и бросился внутрь помещения. За ним вбежала мать Ольги.
За углом в черном гелендвагене сидел Глеб и наблюдал за пожаром.
Внезапно раздались взрывы. Пламя добралось до палет… Джип Глеба рванул с места…
Через две недели Глеб сидел на скамейке с Петром.
– Глеб, как мама?
– Завтра увожу ее в Москву. Кладу в клинику. Зураб договорился с доктором. Светило какое-то, – ответил Глеб.
– Ты до сих пор с Зурабом? – Петр внимательно посмотрел в лицо Глеба.
– А куда ж я от него? Это теперь навсегда, – усмехнулся Глеб, – кровью общей мазаны.
– Ты о чем? – удивился Петр.