Правда или борода - стр. 24
Я пожал плечами:
– Я не играю.
– Как это, ты же сам предложил, – надулась Тина и оглядела собравшихся в поисках поддержки.
Я невольно поморщился и услышал собственный голос:
– Прекрасно. Действие.
Большинство игроков выбирали правду, но я всегда предпочитал действие.
Мне с детства недоставало здорового страха перед опасностью. Я прыгал с тарзанки, участвовал в гонках за лидерство, прыгал с парашютом, однако ничто не подстегнуло во мне усиленную выработку адреналина. Чем рискованнее ситуация, тем хладнокровнее я становился. Я не представлял, что может меня испугать, да и смутить меня довольно непросто.
Однако перспектива говорить правду о себе перед Джессикой меня ужаснула.
Тина взвизгнула, как поросенок, и захлопала в ладоши.
– Класс! Я так и знала, что ты выберешь действие! Приказываю тебе подойти и поцеловать меня.
Кто-то – не иначе, идиот – подал голос:
– А можно я за него?
Я чуть не подавился от отвращения и снова взглянул на Джессику – не знаю почему. Какая-то часть меня – видимо, самая безбашенная, которой нравилось чувствовать себя дерьмом, – хотела увидеть ее реакцию или отсутствие таковой.
К моему удивлению, Джессика смотрела не на Бо, а на Тину, причем смотрела так, будто готова была закопать ее живьем. Испепеляющий взгляд в сочетании с ледяным холодом застали меня врасплох. Целовать Тину показалось не так противно.
– Хорошо, – в тон ей протянул я.
Джессика тут же поглядела на меня. Она не успела овладеть собой, и глаза ее были несчастными и шокированными. А еще, если не ошибаюсь, я разглядел в них ревность. Приободрившись от вероятности, что Джесс не все равно, кого я целую, я встал и прошел через толпу, опустившись на колени перед Тиной.
Надо было что-то решать.
Я мог чмокнуть ее в щеку, и игра бы продолжалась.
Или же можно было поцеловать Тину так, как я хотел целовать Джесс. Воспользоваться ситуацией и вытолкнуть Джессику за пределы ее зоны комфорта, спровоцировав какую-то реакцию. Чтобы у меня появилась надежда.
Приняв решение, я схватил Тину за шею и поцеловал так, что она задохнулась.
Делать вид, что Тина Паттерсон – это Джессика Джеймс, все равно что убедить себя, что тофу – это стейк. Несмотря на несхожесть в качестве, текстуре и вкусе, я не спасовал перед трудностями, но ненароком наткнулся на такую накопившуюся сексуальную неудовлетворенность, что пришлось придержать руки Тины, потянувшиеся к моему члену.
Гости сперва подбадривали меня и подзуживали, но вскоре затихли, и я расслышал, как кто-то из девушек прошептал:
– Ого, вот этот парень умеет целоваться!
А другая добавила:
– Напомни мне мою очередь потратить на Дуэйна!
Закончив поцелуй, я поднял глаза на Джесс, и то, что я увидел, снова обожгло меня как огнем (на этот раз в хорошем смысле).
Она мерила меня убийственным взглядом и сидела вся красная. Обычная чарующая усмешка сменилась нешуточной хмуростью. А еще в ее глазах читалась страсть.
Я утер рот и встал, не опуская взгляд. Обалдевшая Тина осталась сидеть на одеяле.
– Твоя очередь, Дуэйн, – нарушил тишину Клетус. В его голосе слышалось веселье – ну, насколько Клетус вообще способен веселиться. – Выбирай любого, кого хочешь!
Я кивнул, не отрывая взгляда от Джессики, и скрипнул зубами, собирая волю в кулак. Мозг закончил самонаведение на цель. Задача требовала отваги и была сопряжена с риском публичного отказа.