Прапор и его группа - стр. 16
– Давай еще разок, – подбадривал его раскрасневшийся на морозе Алексей – старший из братьев. Ефимов не смог сдержать улыбки; эти двое вызывали в его душе добрые, хотя и слегка странные, неоднозначные чувства. Было в них что-то… из детства, что ли? Может, это шло от трогательной заботы старшего над младшим? Или тут было нечто другое? Два брата – семья, как напоминание о собственной семье, оставляемой на долгие месяцы жизни.
Братья Кислицыны одновременно были похожи и непохожи. Одинакового среднего роста, только Андрей слегка субтильный, а Алексей коренастый (почти такой же, как старший прапорщик Ефимов; может, чуть у€же в плечах). Андрей на вид почти рыжий, конопатый, а Алексей светло-русый и без единой конопушки на лице. Андрей как пятнадцатилетний мальчишка – болтливый, весело-задорный, а Алексей, хоть и старше всего-то на год, но гораздо более серьезный, молчаливый и оттого казавшийся гораздо умнее своего непоседливого брата. В спецкомандировку они ехали в третий раз, а следовательно, знали о войне уже вполне достаточно, чтобы взять и просто понадеяться на милость богов. Поэтому готовились основательно – так, словно все им было в диковинку, будто собирались в Чечню впервые. Они не просили, но оба оказались вместе – в группе Полесьева, на должностях разведчиков-автоматчиков. Судя по всему, на более высокие должности братья и не рвались. Хотя старший из них, еще со срочной службы бывший старшим сержантом, вполне мог претендовать на роль командира отделения, но Кислицыны предпочли отвечать только за свою «винтовку». Алексея, как наиболее серьезного и внимательного, назначили в головной дозор, Андрея впихнули во вторую тройку ядра. Оставаясь в одной группе, Алексей как мог курировал своего бестолкового братца. Заставлял учить и без того тысячу раз ученную-переученную матчасть, гонял до изнеможения на физухе, но вместе с тем незаметно и потому еще более трогательно, опекал во всех бытовых вопросах.
– Тренируешь? – тяжело дыша, спросил Сергей.
– Устраняю физическую немощь, – хмыкнул Кислицын-старший. – Сползай, – снисходительно разрешил он, и Андрей с облегчением плюхнулся на землю.
– Уф, шестнадцать раз, – выдавил он, и его губы расползлись в разные стороны в довольной улыбке.
– Не шестнадцать, а пятнадцать, – поправил его «сердобольный» братец. – И то пятнадцатый можно было не считать.
Андрей хмыкнул, но возражать не стал; судя по его виду, ему было все едино – что шестнадцать, что четырнадцать. Конечно, это был далеко не лучший результат в группе, даже скорее худший, но вполне достаточный, чтобы обеспечить ему положительную оценку по физической подготовке.
– И куда все девается? – сокрушенно развел руками Кислицын-старший. – Гоняю, гоняю… Догоним до двадцати, потом месячишко в отпуске не позанимаемся – и кабздец, все сначала.
Алексей посмотрел в спину идущему к брусьям брату и, качнув головой, пошел следом, а Сергей, подпрыгнув, начал выполнять упражнение «подтягивание на перекладине».
– Поедешь командиром комендантского взвода, – за месяц до окончания подготовки ошарашил Ефимова вызвавший его к себе в кабинет комбат.
– Товарищ подполковник, я…
– Да помню, – устало отмахнулся Трясунов. – Отпущу я тебя пару раз на БЗ, отпущу, – и мысленно: «вот ведь, не навоевался еще».