Практика в Доме эскорта - стр. 3
— Нет, конечно, — снова выбил меня из колеи Марк, заставив хлопать глазами от непоняток. — Не может окончиться то, что и не начиналось. Ничего не было, Суворова. Ты всё себе напридумывала, а я, по доброте душевной, просто тебе подыграл.
— Ты бы поаккуратнее с этим треплом, — перевела взгляд на Марту. — Язык у него без костей.
— Я знаю, — ухмыльнулась соседка по комнате, — и использую его по назначению. Там, где он у меня бывает, кости точно не нужны. Хотя твёрдость других органов приходится очень даже кстати.
И пока я пыталась представить где именно бывает язык Марка, согласно описанию Марты, она решила уточнить: — А ты чего припёрлась-то? Не спится без меня в комнате, да?
— Это уже не актуально, — беспечно отмахнулась и сделав шаг назад, за порог комнаты, которую я стала ненавидеть ещё больше, аккуратно прикрыла дверь, услышав недоумённое за ней: «Даже не накричала, и дверью не хлопнула. Мечта, а не девушка! Так что этот раунд ты проиграл, Марк. Плати».
Уже повернулась, чтобы уйти, как услышала то, отчего мне стало ещё хуже:
«Да забери. Главное, что я выиграл первый наш спор и добился от неё секса. Кстати, она была целкой, так что я по любому в выигрыше. Но от денег всё равно не откажусь. Плати, ты проиграл спор».
Это кто же такой бессмертный?
2. Глава 2. «Лестное» предложение
Кира Суворова
— Нет работы — не допуска, — холодно заявил куратор дипломного проекта, с безразличием глядя в мои раскрытые ладони, где покоилось то, что ещё десять минут назад было флешкой. Да не просто кусочком цифровой памяти, а хранящей мою готовую дипломную работу. А ведь я так радовалась, что успела всё сделать до зимней сессии, обогнав буквально всех своих сокурсников, даже студентов с параллельных потоков и далёких от моей специальности.
— Но ведь вы видели мою работу два дня назад, Дмитрий Сергеевич! — попыталась зайти с другой стороны. — У меня наработки сохранились, мне просто время нужно, чтобы восстановить работу.
— За допуском ты пришла сейчас, но работы твоей — нет. Так что, повторяю: нет работы — нет допуска, — упорствовал куратор.
И вот по этому упрямцу сохнет добрая половина студенток со всех курсов?! Жаль их. Не видят, каким он может быть упёртым бараном.
— Суворова, — выдернул из задумчивости изменивший тональность голос куратора. — Я мог бы пойти тебе на уступки. Но тогда и тебе придётся пойти навстречу мне. Вернее, на встречу со мной. Придёшь сегодня по этому адресу, с зачёткой, — он протянул мне квадратный лист с клейким краем. — Будешь хорошей девочкой, которая позволит мне несколько больше, чем полагается профессорам, и будет у тебя допуск.
— Что?! — глаза у меня округлились автоматически, а руки — опустились.
Звук запрыгавшего по полу пластика привёл в себя. Совсем забыла, что в руках держала поверженного друга. Иначе я свою флешку и назвать не могла. Но теперь — всё, её больше нет. Запчасти рассыпались и ускакали кто куда, вряд ли все найдутся, даже если искать. Но смысла в этом я не видела. Подняла сломанную пополам микросхему — на память, и сжала в кулаке.
— Да я на вас декану пожалуюсь! — высказалась в гневе. Но куратор лишь рассмеялся, запрокинув голову к потолку. Красивый, гад, вот только в этом фантике скрывается не конфетка, хотя по цвету и походит на неё. Такое — мухи очень любят. Но я — не муха. Пчёлка я. Так меня постоянно бабушка называет, с которой я живу, когда каникулы настают. Родителей не стало, когда мне было десять, так что воспитывала и растила меня она, моя строгая, но любящая и любимая бабушка.