Практическая психология. Книга 1. Конт - стр. 38
Крестьяне тихо переговаривались, но их голоса слились в единый гул, и Виктория не могла понять – одобряют ее или нет. Но ее это сегодня мало заботило, ей еще предстояло разобраться с местными.
Подошел Берт со стулом и пятеркой детишек. Он поставил детей так, чтобы они не видели догорающего костра, но от запаха деваться было некуда. Ольт позеленел и едва сдерживал тошноту, а вот Тур казался спокойным, даже едва заметно улыбнулся конту. Но его выдавали чуть подрагивающие кончики пальцев опущенных вдоль тела рук, и дышал мальчишка ртом. Остальные дети были конту незнакомы. Три девочки. Они жались к Ольту, испуганно глядя на нового хозяина. Малышня. Интересно, где их родители? Виктория ободряюще улыбнулась.
– Кир Алан, купцы продали всех детей по цене троих. Им этих мелких в какой-то деревне отдали за долги. Ну я и не стал отказываться. – Берт протянул конту тугой красный кошелек на завязках. – Брату Искореняющему он уже не нужен. Я из него рассчитался, мне Рэй велел, – тут же уточнил он, переводя стрелки хозяйского гнева на капитана.
Конт только хмыкнул, подбрасывая кошель в руке. Тяжеленький. Мелочь, а приятно.
Появился Рэй в сопровождении крепкого еще старика. Виктория заметила, что народ с площади так и не уходит, кучкуется в сторонке, прислушиваясь к разговорам, хотя обоз уже выстроился на дороге, собираясь покинуть веску.
– Староста, – буркнул Рэй, старательно отводя взгляд. Обиделся. – Бабу его тоже поймали. Это она ксену на Эльку наговорила. Из-за того, что та игуша приблудного приняла в мужья. Вот дура старая и решила, что накликает он беду на веску. Говорит, хотела только припугнуть, чтобы сошел мужик пришлый со двора, а оно вон как вышло… Запер я наушницу в хлеву общественном. Воет, как корова на сносях.
– Как допустил такое? – тихо спросил Алан у старосты. – Как позволил предать молодую бабу такой лютой смерти?
Староста молчал, низко опустив голову. По его морщинистым щекам текли слезы.
– Виноват. Любое наказание приму.
Виктория окинула взглядом толпу.
– А вы, весчане? Спокойны ваши души?
– Так анчута же! – выкрикнул кто-то из толпы.
– Почему поверили пришлому ксену, а не поверили женщине, которая жила с вами рядом с рождения? Отчего не привезли в замок к нашему брату Взывающему? Кто, как не он, лучше всех знает своих прихожан?
Ответом был дружный одновременный галдеж:
– А про брата Взывающего мы и не подумали! Да анчута она была, к другой бы игуш не пошел! Господин точно говорит! А если Искореняющий ошибся? А все из-за мужика ейного! Надо было его сразу прикопать у стены! Он во всем и виноват!
– В следующий раз виновного повязать и привезти ко мне на суд. На справедливый суд! Это ясно? – повысил голос Валлид.
– Ясно, чего уж неясного… – загомонили со всех сторон. Кто одобрительно, кто скептически, не веря в справедливость конта. Но Искореняющий пришел и ушел, а конт – вот он, под боком, и на расправу бывает скор. – А как понять, анчута это или нет?
– А вам глаза зачем? Что, сильно Элька изменилась?
– Счастливая ходила, словно летала, – всхлипнула одна из женщин. – Что же мы натворили, а? А если бы мою кровинушку на смерть такую отправили? Ой, горе-то какое.
И тут словно прорвало плотину, со всех сторон раздался женский вой, подхваченный тау.
Дурдом на выезде. Полный. Как к этому можно привыкнуть? Виктория устало покачала головой. Незнакомую Эльку было жалко до слез, не зря предчувствие гнало ее следом за обозом, не зря кричало, что опаздывают.