ППГ-2266, или Записки полевого хирурга - стр. 6

О переломах ничего нового для себя не нашел. Иммобилизация (иммобилизация – обеспечение неподвижности раненой конечности с помощью различных шин или гипса) – шины, гипсовые лонгеты, мостовидные гипсовые повязки. Показаны те же уродливые конструкции, которые были в наших учебниках. Вот только в натуре я многих военных шин не видел. Особенно самую важную – шину Дитерихса (шина Дитерихса – транспортная шина для иммобилизации переломов бедра и крупных суставов, состоящая из двух деревянных планок, одна из которых идет от подмышки до стопы).

О ранениях живота – тоже ничего нового. Лечить, как и в мирное время. Сумею. Только оперировать нужно в первые шесть часов. Как их так быстро доставить, если армия отступает? Но не будет же отступать вечно… Череп должны оперировать нейрохирурги в спецгоспитале. Бурденко это разделал хорошо – его главная специальность.

Грудь – туманно. Главное новое – отсасывать гемоторакс (гемоторакс – накопление крови в полости плевры, между легким и грудной стенкой, в результате ранения легкого). А насчет операций – осторожно. Только грудную стенку. Да, еще ушивать пневмоторакс (пневмоторакс – скопление в полости плевры воздуха, выходящего из поврежденного легкого и сдавливающего его). И то – до кожи! Не знаю, как. Однако основа всего – это сортировка. Впечатление, что раненых нужно все время сортировать. На эвакуацию, на госпитализацию, на перевязку, на операцию. Всюду – 1- и 2-я очереди. Все в зависимости от общего состояния, от ранения, сроков поступления, загрузки МСБ или госпиталя. И – превыше всего – от «санитарно-тактической обстановки».

После этого был еще один переезд – в г. Жиздру, где мы получили медицинское имущество и развернулись в летнем пионерском лагере. Раненых не было, но хорошо прорепетировали и подучились: повязки, шины накладывали, «Указания» прорабатывали. А где-то шла большая война – грустные сводки, бомбардировки Москвы…

4 августа мы вплотную подходим к фронту. Вечереет. Впереди нас то ли туча, то ли сплошной густой дым – мрачно. Непрерывный гул артиллерийской стрельбы. Уже целые сутки мы его слышим. ППГ-2266 шагает на запад, «4-го августа к 18.00 развернуться в районе г. Рославль и принять раненых от МСБ». Этот приказ лежит в кармане у начальника.

Обоз, двадцать две пароконные подводы, уже двигается из Жиздры шестой день. Спешим, боимся опоздать – осталось несколько часов до срока.

Штабная подвода впереди, рядом с нею шагает Хаминов в крагах. Я знаю, что у него расширение вен и он страдает, но впереди стрельба – и он должен идти первым. Комиссар сегодня сзади подстегивает, чтобы не растягивались, не отставали. Кони шагают споро, хотя позади – 180 километров за шесть дней, и телеги нагружены тяжело…

Мы идем пешком. Лишь несколько женщин, которые стерли ноги, стыдливо примостились на повозках. У некоторых туфли порвались, идут босиком – маленьких сапог так и не получили.

Моя база – телега операционной. Здесь же приписаны Лина, Лиза, Татьяна, Тамара, Зоя. Хороший народ в нашей компании. Побаиваются канонады, разумеется, но сомнений в правильности приказа не высказывают.

Я тоже думаю, что все правильно. Стреляют? Так это же война. Всю дорогу мы едем проселками: избегаем бомбежек и чтобы машины нам не мешали… Правда, кони уже привыкли и не шарахаются в сторону, как вначале. В глуши перелесков мы не чувствовали войны, пока не услышали стрельбу… Даже сводок не знаем, радио у нас нет.