Позови меня, Ветлуга - стр. 44
– Рыжики уже пошли?
– Мало, но пошли.
– Свози нас завтра. Только ты места знаешь.
– Ну, давайте попробуем. Только не обещаю. Подъезжайте с утра, как выспитесь.
Ехали, петляли по лесным, известным одному егерю Саше дорожкам километров десять, пока не выбрались к лысому огромному угору, покрытому мелкой-мелкой травой и оранжевыми кружками. Их были тысячи. Рыжики.
Возвращались домой через два дня, отдохнувшие и довольные.
В городе Андрей не задержался – его ждал в солнечном Баку дядя Савелий. Ворошилов любил отдавать долги сторицей и помнил, кому он обязан тем, что практически без потерь прошёл испытание тюрьмой.
Сидели в гостиничном номере, цедили ароматный тёплый коньяк, закусывали нежным азербайджанским виноградом.
– Ну что – снова под моё крыло?
– Нет. Я хотел, дядя Савелий, просить тебя о другом.
– Что ещё?
– Вот у тебя ведь есть здесь, в Баку, какие-нибудь высокие друзья?
– У меня везде кто-нибудь есть.
– По-правильному, все хорошие виноградники надо ставить на деревянных кольях и подвязывать натуральными верёвками, а не синтетикой. В Азербайджане, Узбекистане, Молдавии этих кольев требуется миллионы. А несколько председателей колхозов в самых лесных районах нашей области – мои друзья. Они смогут на своих лесопилках делать эти миллионы черенков для лопат и вязки из липовой лыки – тоже. Проводить по бумагам эти колья как черенки для лопат выгоднее всего. Там уже есть гостированный прейскурант с копеечными расценками. Я оформляю кооператив, покупаю новое оборудование для лесопилок. Договориться насчёт вагонов на железной дороге я тоже смогу. А вот здесь – выйти на виноградарские колхозы – я хотел просить помочь тебя.
– Это я тебе сделаю. А знаешь, кем стал твой крестничек, твой бывший хозяин – Кривопузо?
– Кем?
– Он теперь – замминистра МВД Молдавской ССР. Тебе отсюда – прямая дорога к нему. И ещё – может, ты не знаешь, – по новому указу стали кое-где вырубать виноградники. И уже поехали отдыхать к хозяину несколько председателей колхозов, которые отказались выполнять это глупое распоряжение. Это как раз – Молдавия, да ещё – Краснодар. Учти, чтобы не вляпаться.
Уже через год миллионы ворошиловских черенков для лопат с заволжских лесов шли вагонами в Молдавию, Краснодар и Азербайджан. Их точили не только в колхозах и леспромхозах, но и зеки в лагерях Сухобезводного и Буреполома.
С каждым годом Андрей Ворошилов всё отчётливее понимал, что деньги его действительно совершенно не интересуют. Он их с радостью раздавал нужным людям, а они возвращались в виде умных советов и выгодных предложений.
Судимость с него была снята и погашена. И если кто-то об этом вспоминал, то Андрей мог, чуть-чуть лукавя, парировать, что, мол, всё это были происки КГБ. В нужный момент он называл себя и диссидентом и борцом за права человека. Старые комсомольские друзья вовремя ему подсказали взять многомиллионный рублёвый кредит и перевести его в валюту. Так он стал долларовым миллионером, когда в течение года рубль подешевел в триста раз. Пришлось съездить в Австрию и открыть счёт там, в отделении швейцарского банка, а заодно подал документы для получения второго гражданства.
Банкир Геращенко, неплохо знавший отца Ворошилова, прислал целую команду гонцов с предложением возглавить новую структуру – Национальный земельный банк. Среди приехавших, непонятным для Андрея образом, оказался и старый знакомый, Саня Перфишка, который теперь в полный рост занимался политикой: был и доверенным лицом Ельцина, и правой рукой Собчака, и в Думе числился каким-то советником, и у Геращенко помощником.