Познакомьтесь с Ниро Вульфом - стр. 28
Наконец он опустил свой взор на меня:
– Ну и поразительное же заключение сделал Вульф, не так ли?
– Да, сэр. Что верно, то верно.
– Тогда у него должна быть какая-то поразительная информация.
Я усмехнулся:
– Мистер Андерсон, я бы с удовольствием с вами потолковал, но к чему попусту тратить время? Что касается поразительной информации, и я, и Вульф будем немы, как музейные мумии, пока не раскопают могилу и не произведут вскрытие Барстоу. Так-то вот.
– Что ж, очень плохо. Я мог бы предложить Вульфу вознаграждение за специальное расследование… Расследование и отчет.
– Вознаграждение? Это слишком расплывчато.
– Скажем, пятьсот долларов.
Я покачал головой:
– Боюсь, он слишком занят. И я – тоже. Возможно, мне придется этим утром поехать в Уайт-Плейнс.
– Вот даже как! – Андерсон прикусил губу и взглянул на меня: – Знаете, мистер Гудвин, я редко выхожу из себя, но не кажется ли вам, что это скверная затея? Или, лучше сказать, неэтичная.
Это меня взбесило. Я посмотрел ему прямо в глаза:
– Послушайте, мистер Андерсон. Вы сказали, что не помните меня. Зато я помню вас. Вы ведь не забыли дело Голдсмита пять лет назад? От вас бы не убыло, если бы вы сообщили, что Вульф снабдил вас кое-какой полезной информаций. Ну да бог с ней. Положим, у вас имелись какие-то особые причины об этом не распространяться. Мы не возражали. Но вы обернули дело так, что Вульф получил пятно на репутации вместо причитавшегося ему по праву, и теперь толкуете об этике? Должно быть, у вас о ней какие-то особые представления.
– Не понимаю, о чем вы говорите.
– Ну конечно. Но если я поеду сегодня в Уайт-Плейнс, кое-кто узнает, о чем я говорю. И что бы вы ни получили на сей раз, вы за это заплатите.
Андерсон улыбнулся и встал:
– Не беспокойтесь, Гудвин. Сегодня в Уайт-Плейнсе вы не понадобитесь. Основываясь на полученной информации, я определенно решил эксгумировать тело Барстоу. Вы или Вульф будете здесь в течение дня? Возможно, позже я захочу связаться с ним.
– Вульф всегда здесь, но между девятью и одиннадцатью, а также четырьмя и шестью он недоступен.
– М-да. Вот чудак!
– Да, сэр. Ваша шляпа в прихожей.
Стоя у окна в зале, я проследил за тем, как отъезжает его такси. Затем вернулся в кабинет, к телефону. Я колебался, но все же верил, что Вульф прав, а если и нет, немного рекламы нам не помешает. Так что я позвонил в редакцию «Газетт» Гарри Фостеру. По счастью, он оказался на месте. «Гарри? Это Арчи Гудвин. Тут для тебя кое-что есть, но пока будь тише воды ниже травы. Этим утром в Уайт-Плейнсе окружной прокурор Андерсон собирается получить разрешение суда на эксгумацию и вскрытие тела Питера Оливера Барстоу. Скорее всего, он попытается провернуть это втихомолку. Но я подумал, что тебе захочется прийти ему на помощь. И еще. Однажды, когда настанет время, я был бы рад поведать тебе, что́ заставило Андерсона проявить любопытство… Не стоит».
Я поднялся к себе, побрился и подобающе оделся. Когда я с этим покончил, а затем позавтракал и немного поболтал на кухне с Фрицем о рыбе, было уже полдесятого. Я отправился в гараж за родстером, заправил его и двинул на юг, к Салливан-стрит.
Поскольку было время занятий в школе, улица оказалась не такой шумной и грязной, как в прошлый раз. Появились и другие отличия. Я мог бы ожидать чего-то подобного, но был застигнут врасплох. На двери красовалась большая черная розетка со свисающими длинными черными лентами, а над ней – крупный венок из листьев и цветов. Поблизости, в основном на противоположной стороне улицы, околачивалось несколько человек. Чуть поодаль на тротуаре маячил коп, выглядевший безразличным, хотя он явно встрепенулся, когда мой родстер замер в нескольких ярдах от двери с венком. Я выбрался из машины и подошел к нему поздороваться.