Пожирательница грехов - стр. 11
– Не делайте ему плохо, – взмолилась Кристин, когда полицейские уводили его. Те кивнули и улыбнулись – уважительно, насмешливо. Казалось, он прекрасно знал, кто эти люди и что им нужно.
Тем же вечером позвонил с докладом первый полицейский. Отец переговорил с ним, веселый, энергичный. Сама Кристин находилась теперь в тени: ее защитили, ее функция выполнена.
– Что они с ним сделали? – тревожно спросила она, когда отец вернулся в гостиную. Она не знала, как оно бывает в полицейских участках.
– Ничего плохого с ним не сделали, – сказал отец. Забавно, что дочь беспокоится. – Его могут засудить за преследование и домогательство, они спрашивали, буду ли я предъявлять обвинения. А я думаю – зачем? Его виза позволяет перемещаться по стране, только если он учится в Монреале. Я сказал им, чтоб отправили его в Монреаль. Если он снова тут появится, его депортируют. Они заходили в дом, где он снимает комнату: он задолжал за две недели, и домохозяйка сказала, что собирается его выгнать. Похоже, он счастлив, что за него выплатят долг и купят билет до Монреаля. – Отец замолчал. – Пока они ничего не смогли из него выжать.
– Выжать? – переспросила Кристин.
– Они хотели понять, зачем он это делал, то есть зачем преследовал тебя. – Отец окинул Кристин взглядом, словно и для него самого это было загадкой. – Они сказали, что, когда стали его об этом расспрашивать, он просто захлопнулся, как улитка. Притворился, будто не понимает английского. Он прекрасно все понимал, но не отвечал ни на какие вопросы.
Кристин знала, что это конец, но каким-то образом между арестом и отправкой в Монреаль он умудрился обмануть сопровождающего, чтобы еще раз ей позвонить.
– Я видеть тебя снова, – сказал он. И не стал ждать, когда она сама положит трубку.
Отойдя в прошлое, перестав быть пугающей реальностью, он превратился в смешной персонаж, про который легко рассказывать. Это была единственная забавная история, которую она когда-либо рассказывала: так, и для себя, и для других, она поддерживала ауру своего необъяснимого обаяния. Ее подруги и мужчины, которые все так же назначали ей свидания, рассуждали про его мотивы. Кто-то предположил, что он хотел жениться на ней, чтобы остаться в стране, другой сказал, что восточные мужчины любят плотных женщин:
– Все дело в твоем рубенсовском образе.
Кристин много думала о нем. Нет, он ей не нравился, скорее наоборот, но как чистая идея он был фигурой романтической, человеком, который считал ее неотразимой. Хотя она часто удивлялась, рассматривая в зеркале в полный рост свое по-прежнему румяное лицо и дюжую фигуру, гадая, что же в ней такого. Она избегала разговоров про его возможное помешательство: просто вменяемость – вещь неоднозначная.
Но один ее новый знакомый, в первый раз услышав эту историю, выдвинул свое объяснение.
– Так он и тебя достал, – рассмеялся знакомый. – Наверняка тот же самый парень, что расхаживал по нашему летнему лагерю. Преследовал девушек таким же точно манером. Парень небольшого роста, японец или что-то вроде этого, в очках и все время улыбается.
– Может быть, это кто-то другой, – сказала Кристин.
– Таких двух не может быть, все совпадает. Довольно странный тип.
– Ну и… за какими девушками они ходил? – спросила Кристин.
– Да за всеми подряд. Стоило раз остановиться, с ним полюбезничать, и все. Не отвяжешься. Очень был назойлив, но неопасен.