Пожар - стр. 3
– Что? Уже все ушли? И ты уже полностью свободен?
Её голос…. Сколько раз за последние месяцы я его слышал по телефону. А теперь вот он, рядом. И ничего не разделяет нас и не мешает нам. Моё хрупкое создание. Как же я истосковался по тебе.
Но на сегодня это ещё не всё.
Не надо расслабляться старшему механику. Опять раздался стук в дверь.
Это снова прибыла пара китайцев. О! Они привезли из Шанхая долгожданные запчасти для кондиционера.
Зову Вадика. Тот приходит в каюту недовольный. Я ущемил его права второго механика, поручив Фернандо приёмку снабжения.
Но настроение его улучшается, когда я объясняю ему, что как можно быстрее надо ставить привезённые китайцами ТРВ. Он моментом преображается. Понимает, что не всё так просто. Нужен Серёга.
Серёга родом из Владивостока. Последние три месяца я только с ним и мог говорить по-русски, пока не приехал Вадик. Хоть он меня тогда полностью понимал и был полностью моей опорой, когда мы дёргали поршни и меняли форсунки. Я даже научил его искусству притирки игл в форсунках. Когда Пол Хьюсбомер узнал об этом, то чуть ли не прыгал от счастья, что таким образом он сможет сэкономить деньги на обслуживание судна.
Серёга был согласен на всё. Хоть сейчас ставить ТРВ с соленоидами. Сам он тоже устал от жары, царившей в каютах. Значит, к утру всё будет готово. А утром, я заправлю, этот чёртов кондишн, фреоном, и мы будем жить по-человечески, в прохладе.
А сейчас, пока Серёга устанавливает ТРВ, можно и расслабиться. Инночка достаёт селедку. Она привезла её из Владивостока, чёрный хлеб (тоже из дома!). Боже! Хоть и жара, но стаканчик холодного пивка с селёдочкой уничтожает все неудобства.
Зову Вадика. Он приносит гитару и своим несильным голосом поёт песни собственного сочинения.
Вадик – поэт. Любит свою жену. Тоже по имени Инна. Сильно скучает и в период особого упадка жизненных сил, пишет песни. Все они про любовь, разлуку, море, которое отделяет нас от наших семей и любимых.
Пару раз заходит Серёга за советом. Пиво он не пьёт. Вообще ничего не пьёт. Пришёл на судно, чтобы заработать, вот и работает.
Но вечер заканчивается. Что опять готовит нам завтрашний день? Хорошего я уже отвык ждать. Опять поломки, опять неблагодарная работа механика на судне. Но сейчас со мной она, моя любовь. С Вадиком остаются лишь только его песни.
Вечер заканчивается. Тихо. Мы вдвоём. Как хорошо, что в жизни бывают и такие прекрасные моменты.
Их было очень и очень много за неделю стоянки в Тяньцзыне. Хотя пришлось доделать кондиционер, дёрнуть три поршня на главном двигателе, но вечера были наши. Это и прогулки по ночному Китаю, поездки на пляж и за город и естественно шоппинг. А куда же без него. Но самое главное – мы были вместе. Ничего не торопило нас и не разделяло. Я чувствовал любимое моё тепло. Правда, пару раз просыпался ночью в страхе. Где она? А когда видел в свете ночника любимое лицо и слышал её безмятежное дыхание, то успокоенный, опять засыпал рядом.
Вместо филиппинского царька пришёл новый капитан – англичанин.
Каптин Брэдли. Шестидесятилетний бритиш покорил Инночку своей вежливостью, обходительностью. В Даляне он пригласил нас в китайский ресторан. А в Инчхоне мы его позвали в русский. Хотя я и был загружен работой по горло, но каптин Брэдли разрешил мне днём с Инночкой несколько раз съездить в город и отдохнуть. Тут уж Вадик отвертеться не мог. В эти периоды вся работа наваливалась на него. Но это только возвышало его, как второго механика, и он был не против этого.