Пойдем со мной. Жизнь в рассказах, или Истории о жизни - стр. 30
– Менты! Валим!
Убежать успели не все. Первым схватили нерасторопного Тишку. Он испуганно смотрел на убегающую Олю.
– Оля… Оля… – неуверенно пикнул мальчик.
Наконец, свободная сестра остановилась, вспомнив о брате. Тишка заплакал, потянул к ней ручки, и впервые за долгое время заговорил тоненьким голоском:
– Оля! Оля! Вернись, не бросай!..
Закашлял. Хоть ему и четыре, но такой маленький, забитый… Оля вернулась. Шагая под конвоем в милицейский пазик, братишка не сводил с нее круглых глаз. Оля – его оплот. Весь зыбкий и тревожный Тишкин мирок замкнулся на другом таком же несчастном ребенке.
Девочка Оля, как затравленный зверек, прикрывала собой младшего брата.
– Мы больше так не будем, пожалуйста, не сажайте нас в тюрьму!
«Боже, этот совсем малец. И что с ними делать?» – устало подумал участковый, глядя на кашляющего Тишку.
Перед ним – кучка маленьких оборванцев. Девчонка и три пацана. Мужчина принялся постукивать ручкой по столу. Раньше ему было жаль бесприютных детишек, но безжалостная эпоха перестройки закалила его нервы в сталь. Детдома переполнены, финансирования нет, да и сбегают они оттуда, сколько ни отправляй.
– Так, сначала вы двое, – ткнул он ручкой в двух ощетинившихся мальчишек, – сколько раз я приказывал вам не шастать по моему участку? Сколько раз просил возвращаться к своим мамкам?
– Я не вернусь домой. Там жрать нечего, и все пьют, – огрызнулся Вадик.
Товарищ поддержал его:
– Я тоже. Отчим напивается и лупит меня. Уж лучше на улице.
Второй милиционер, который до этого стоял в дверном проеме, скрестив руки, оживился:
– А мы, думаешь, по головке сейчас вас погладим?! Вы зачем, шакалята такие, напали на детвору?!
– Они первые задирались…
– Мой же ты ангелочек! Естественно!
Он угрожающе направился к ним. Мальчишки сжались, приготовившись к привычным пинкам.
– Видимо, в прошлый раз я маловато вам выдал, да? – он схватил их обоих за уши. – Какого черта вы опять тут забыли? Во всем городе нет других мест?
– Нас отовсюду гонят, куда нам деться? – плаксиво взвизгнули мальчики.
Милиционер пыхнул небритыми щеками и взревел, выкатывая глаза:
– Домой вам деться! ДОМОЙ!
– У нас нет дома!
Вадику прилетел звонкий подзатыльник.
– Врешь, паршивец!
– Что это за дом, если нам уютней в подвале?! – голос мальчика срывался на плач.
– А может, все дело в том, что в подвалах вы можете спокойно нюхать клей? А?
Мужчина принялся выкручивать им уши. Мальчишки взвыли. Маленький Тишка прикрывал ручками собственные ушки и, насколько мог, прятался за сестру. Оля нащупала рукой его лицо, чтобы погладить, и поняла, что братишка весь горячий – горит.
– Сейчас я из вас эту дурь повыбью так, что жизнь с мамкой покажется раем!
Он начал бить их попеременно. Участковый, сидящий за столом, наблюдал за этим без капли сочувствия. Все происходило по негласной процедуре. Но вскоре ему надоело.
– Ген, веди их в каморку, а я пока с этими разберусь.
Гена взял мальчишек за шкирки и подтолкнул вперед. Они знали, куда идти. Где-то за ними захлопнулась дверь. Послышались удары, крики… «Я покажу вам!..», «Как же вы надоели!», «Так понятнее?». От страха Оля заплакала.
Участковый налил себе из термоса чай и стал расспрашивать Олю. Откуда взялись? Где родители? Оля рассказала, что родители пропили квартиру и сгинули.