Поворот не туда - стр. 23

– Пожалуй, могу позволить, как думаешь, Ли?

– Конечно, госпоже Еве все можно! Ни один эклер еще не навредил твоей фигуре.

– А ты знал, что эклер в переводе с французского означает «молния»?

– Нет, серьезно? Почему, интересно?

– Они такие вкусные, что молниеносно съедаются, ха-ха! – от души рассмеялась Ева и проглотила последний кусочек пирожного.

Кем был Ли, никто не знал, в том числе и Ева. Собственно, о себе ничего не знал и сам Ли. Он был то ли китаец, то ли кореец, а может, вообще вьетнамец.

Ему было чуть больше месяца, когда он попал в дом малютки. Его мать погибла при взрыве газа в жилом доме. Младенец чудом остался жив. Пролетев несколько этажей вниз с бетонными плитами, мальчик застрял в безопасном кармане, откуда его и достали спасатели. Выжившие соседи рассказали, что молодая азиатка с ребенком недавно сняла в их доме однокомнатную квартиру. Хозяин квартиры сообщил, что оформил аренду через риелтора, паспорта женщины не видел, но ему и не требовалось, так как она заплатила за три месяца вперед и внесла залог. Риелтора девушка-азиатка тоже хорошо отблагодарила. Откуда она была, никто не знал, язык ее тоже никто не понимал. Риелтор так и поспешила ответить: «Они для меня все на одно лицо». Каких-либо документов на пепелище найти не удалось. Опросы соседей и населения из района с негласным названием Чайна-таун никакой информации оперативникам не дали.

Впоследствии мальчика никто не искал, никаких запросов по поводу женщины и ребенка ни в одном отделении столицы зафиксировано не было. Ли рассказывал, что в детском доме над ним часто издевались, но к его нынешней взрослой жизни это не имело никакого отношения. Окончив техникум, Ли записался на курсы парикмахеров и стал совершенствоваться дальше. Еве нравилось общаться с Ли, он был легок в общении, имел хорошее чувство юмора, разговаривал быстро, действительно как настоящий китаец.

– Как твоя жизнь, Ева, рассказывай! Видел последнюю фотосессию твою – огонь, что еще сказать! Обожаю тебя в таком образе, как же тебе это идет, а какой взгляд, м-м-м… Вот что ты делаешь с мужчинами?

– Я? Ничего, просто помогаю им убедиться в том, что они здоровы и дееспособны и могут еще прожить долго и счастливо.

– Ха-ха, ты меня рассмешила. Что, так и шлют тебе обнаженку свою?

– Одни сплошные эксгибиционисты и вуайеристы!

– Одним словом, онанисты, я тебя понял. Какие планы на праздники?

– Да никаких особо. Что-то я в этом году не настроена особо.

– Понимаю… Ты же в прошлом году в Европе была?

– Да…

– Мне кажется, после пандемии уже никто никуда не хочет. Хватило нам! Хотя зря я говорю в прошедшем времени, кто его знает, что нас ждет впереди. Но мне точно больше такого аттракциона не хочется! В свои двадцать пять умудрился под ИВЛ полежать!

– Это точно!

– Так, сидим минуток десять и идем смываться. Чай, кофе?

– Ничего. Ты меня сильно не передержи – в прошлый раз тонирование смывалось недели две, наверное.

– Не переживай, сейчас мы только пряди осветлили, я потом тебя немного протонирую – и все, будешь красоткой, хотя ты и так!

Ева действительно была неотразима: густые волосы с качественным окрашиванием, а не пергидрольные, как в девяностых и начале нулевых. Кожа лица имела здоровый блеск, и это был результат не только люксовой декоративной косметики, но и походов к косметологу. Роскошные брови без всякого татуажа от природы были правильной формы – правда, в школе она выщипывала их в ниточку, но каким-то образом волоски отросли вновь. Своими длинными ресницами с изгибом Ева очень гордилась, поэтому ей не приходилось их наращивать. Легкую пухлость губам придал шприц в руках грамотного косметолога, и Ева этим тоже дорожила. Нос, прямой, красивый, не требовал никаких изменений; лоб средний, не маленький и не большой. Цвет глаз тоже привлекал внимание – хамелеоны: днем зеленые, а в темное время суток карие. Лицо аристократки с точеной фигурой – так однажды подметила портниха в ателье. Талия ровно шестьдесят сантиметров, бедра – девяносто два, грудь – восемьдесят девять, хотя в школе был идеальный третий размер и обхват груди на уроках труда показывал четко цифру девяносто пять. Но с тех пор много что изменилось, грудь после двух родов была не такой идеальной и нуждалась в коррекции, да и небольшой лишний вес от сидячей работы в офисе появился. Впрочем, после увольнения, отработав год на себя, Ева занялась собой. Тело подтянулось благодаря диетам и фитнесу, грудь операционным способом преобразилась и стала визитной карточкой Евы в дальнейшем. Блефаропластика избавила от синяков под глазами и лишней кожи над верхним веком – получился красивый разрез и широко распахнутый взгляд.