Повести и Новеллы - стр. 27

Из Испании домой вернулся Милан с уругвайской женой Эстер и её трёхлетней дочуркой, которая неожиданно заговорила на хорватском, да так чисто, что все диву дались.

У Хорватии с Уругваем не было визового соглашения, поэтому в Цветлине они жили по визе, которую получили в Словении, куда выезжали всякий раз, чтобы продлить.

И это была по счёту пятая пара нового Цветлина.

Шестой парой были Звонко, Звонимир, и Оксана-украинка.

Время от времени наезжал Горан-полицай, проверявший срок годности виз, но даже Лене дружное цветлинское сообщество помогло не иметь проблем.

Одинокими пока оставались Матей, Франьо, Бруно, Фабиан, Даниэл и… обособленный Игнасио. Однако он был более, чем другие, цветлинец, потому что увёз цветлинский мужской принцип за моря и океаны в солнечную Бразилию, с ним же через сорок лет вернулся.

Кроме дома Иво и Габриэла, было ещё одно общежитие строптивых – трое братьев в большом двухэтажном доме с балконами и удобствами викенда, который издалека поддерживали средствами две замужние сестры и четвёртый брат, пожертвовавший собой для женитьбы, чтобы не иссяк их род по мужской линии.

В уютном холле этого сугубо мужского дома собирались цветлинские холостяки на ежевечерние турниры по игре в belot. Не обходилось, конечно, без векии, чтобы снимать напряжение игроков и болельщиков от большой игры.

Иногда, расчувствовавшись, они пели гимн, который когда-то написал влюблённый профессор, изгнанный из этих мест, – влюблён он был в жену мэра.

Но гимн остался, и любители belot вдохновенно пели: «Прекрасный Цветлин – мой мир и мой дом…».

В тот год Лара отбыла с певцом в Бельгию в июле, а в сентябре снова появилась у меня в Москве с ребёнком на руках, в странной одежде – мужских джинсах, мужской куртке – и с чужим баулом, в котором лежало «гарантное письмо» от какого-то хорвата, который подписью, заверенной нотариусом, обещал жениться на ней.

Но для этого, вероятно, как в русской народной сказке, она должна была пройти все препятствия на своём пути – в консульстве, в полиции незнакомого мне Загорья и ещё Бог знает где.

Оказалось, что в Москву она приехала, по сути, зря, исполняя закон, по которому после трёх месяцев нужно пересечь границу, можно сразу туда и обратно.

Законопослушный хорват не догадался или не захотел рисковать Ларой и ребёнком, чтобы пересечь её за гораздо меньшие затраты в километре от себя в Словению и обратно.

Нельзя было не заметить, что Лара постоянно говорила о хорвате, приютившем её.

И ещё я узнала об её истории с певцом, тут мы сошлись во мнении, что Лара была в большой опасности, которой избежала благодаря Богу и… хорвату, имя которого Штефан.

Она пробыла две недели и улетела, но теперь уже явно не в неизвестность. Вскоре она сообщила мне, что они поженились.

Не прошло и двух месяцев, как Лара вновь появилась с ребёнком на руках, в ужасном состоянии ума, в котором никак не могла понять, за что её выслала полиция, если она уже стала женой хорвата?!

Из-за их женитьбы она пробыла там вместо трёх, как положено по визе, четыре месяца, но визы у неё все равно не было.

Для новой поездки в Москву её хорват продал свой автомобиль. Это было невероятное благородство, если сравнивать с певцом.