Повесть о Роскошной и Манящей Равнине - стр. 17
– На корабле том не будет никого, кроме нас двоих, да мореходов, что поведут судно, а они под клятвой зареклись ступать на ту землю. Не пора ли мне отплыть, если есть кому перенести меня на корабль?
Ответил Холблит:
– Что же ты станешь делать, когда ступишь на ту землю?
– Сам увидишь, сын мой, – сказал Долгобородый. – Может оказаться, что твои добрые пожелания окажутся полезными мне. Но все это может произойти, лишь если я переживу эту ночь; а сейчас сердце мое согрето добрым медом и твоим обществом, и меня уже клонит ко сну, так что выйди в чертог и позволь мне уснуть, дабы завтра я был столь крепок, как это позволит мне возраст. С тобой же будет так: скоро в чертог соберутся люди, мужи и жены, и не думаю, чтобы кто-нибудь заинтересовался тобой, но если кто-нибудь обратится к тебе, на всякое слово отвечай: «УДЕЛ БЕССМЕРТНЫХ», и все будет благополучно. Только смотри, чтобы обнаженная сталь не выглянула из твоих ножен. Теперь ступай, и если хочешь, выйди из этих дверей, но безопаснее тебе здесь под кровом, возле меня.
Тогда Холблит вернулся в чертог, и вечернее солнце светило в него сквозь рядок верхних окон, так что теперь он мог разглядеть и кровлю, и стены. Изнутри чертог был много наряднее, чем снаружи, в особенности за крытыми ложами, где стену украшали резные панели, повествовавшие о разном, и Холблит принялся рассматривать их. Одному лишь он удивился, как могло случиться, чтобы на острове, в Твердыне сильных морских разбойников, в самом их доме и главной обители, не было изображено ни кораблей, ни моря, но только прекрасные сады и рощи; цветущие травы и деревья с плодами. Между ними гуляли прекрасные женщины и красивые юноши, были там и воины, и странные звери, и много других чудес… А еще окончание гнева, начало удовольствия и вершина любви. И на повсюду был изображен могучий Король с мечом у пояса и короной на голове. Он всегда был веселым и улыбался, так что, глядя на него, Холблит наполнялся сердечным весельем и отвечал улыбкой резному изображению.
Наконец, пока одинокий в этом незнакомом чертоге Холблит разглядывал резьбу и обдумывал собственное положение, до слуха его донесся шум – разговор, смех, топот ног, – и вот в зал вошли женщины, их было с дюжину, некоторые постарше, некоторые помоложе, были среди них и красавицы, и так себе, и дурнушки, но ростом каждая превышала жен его края.
Он же оставался на месте и стоял посреди чертога; тут заметив Холблита в сверкающем доспехе, они умолкли и перестали смеяться, обступили его и принялись рассматривать; все молчали, пока из кольца вперед не шагнула старица и не сказала:
– Кто ты, с оружием стоящий в нашем чертоге?
Не зная, что ответить, Холблит молчал, и она продолжила:
– Что нужно тебе? Чего ищешь ты?
Тут ответил Холблит:
– Удел Бессмертных.
Не произнеся более слова, женщины немедленно отступили от него и занялись своими делами в чертоге. Но старуха взяла его за руку и повела к возвышению, а там усадила рядом со средним высоким сидением. А потом жестом дала понять, что хочет снять его вооружение, и Холблит не стал противиться ей, хотя враги могли быть рядом; доверяясь старому кметю, он не ожидал предательства, а кроме того, подумал, что обычай этой страны может считать постыдным, если гость начнет опасаться за свою жизнь в чужом доме.