Повесть о Хаййе ибн Йакзане

Мутазилиты (араб. – отделившиеся, обособившиеся) – представители первой крупной школы в мусульманской «спекулятивной теологии» (калам), процветавшей в первой половине IX в.

Ашариты – представители одного из основных направлений мусульманской «спекулятивной теологии» (калам), последователи учения ал-Ашари (ум. 941), в более взвешенной форме продолжавшие рационализм мутазилитов.

Суфии – представители суфизма (ат-тасаввуф), мистико-аскетического течения в исламе. Слово «суфий» восходит к арабскому слову «суф» (грубая шерсть). Суфиями первоначально называли тех мусульманских мистиков, которые носили одежду из грубой шерсти как символ самоотречения и покаяния. Основными составляющими суфизма принято считать аскетизм, подвижничество и мистицизм. Как широкое идейное течение суфизм охватил литературу (поэзию), искусство (музыку), философию, историю и народную культуру. Принцип «универсальности» был одним из основных в суфизме.

Ихван ас-Сафа’ («Братья чистоты») – действовавшее на Ближнем Востоке в X в. близкое к исмаилизму тайное научно-философское сообщество, от имени которого был написан 51 трактат, образовавший энциклопедию Раса’ил ихван ас-сафа’ ва хуллан ал-вафа’.

В притче говорится о том, что когда Александр Великий захватил один из островов, он увидел в святилище острова статую, на пьедестале которой были выбиты какие-то слова на древнем языке. Заинтересовавшись, Алесандр велел жрецам перевести ему надпись. Там была рассказана история о дочери правителя (царя), бросившей своего незаконнорожденного сына в морскую пучину. Этот ребенок не погиб. Волны вынесли его на берег некоего острова, где малыша нашла антилопа и выкормила его своим молоком. Ребенок рос, и однажды к берегу острова причалил корабль, с борта которого сошел незнакомец. Этот незнакомец увидел юношу, не знавшего никаких наук и ремесел, и стал учить его всему, что знал сам. Волею судеб незнакомец был родным отцом бедного юноши, но не знал о том. Впав в немилость у правителя – отца девушки, он вынужден был покинуть родные берега и бежать в поисках укрытия. Так их свела судьба, и остров они покинули вместе, но не дано было им узнать о своем родстве.

Притча о Саламане и Абсале является отражением одного из древнегреческих мифов. В ней рассказывается о двух братьях: старшем, которого звали Саламан, и младшем – Абсале. Абсаль с раннего детства воспитывался во дворце своего старшего брата, который был царем некоего государства. Вырос он умным, честным, доблестным и прекрасным. Влюбилась в него жена Саламана, забыв стыд и честь свою. Дабы приблизить его к себе и видеть его ежечасно, она уговорила своего мужа сделать Абсаля воспитателем своих детей, которые были ему родными племянниками. И было так. Стала она оказывать ему знаки внимания и любви и были они столь откровенны, что устыдился Абсаль ее поведения. Тогда царица просила своего мужа отдать в жены Абсалю свою сестру, дабы прочнее связать семью родственными узами. Но в брачную ночь она заняла место своей сестры и только молния небесная открыла Абсалю ее обман и спасла его от греха. Избегая домогательств царицы, Абсаль уговорил своего брата-царя поставить его во главе войска и отправить на завоевание новых царств. Став героем, Абсаль вновь появился во дворце Саламана. Думал он, что царица забыла его, но страсть ее горела с прежней силой. Убедившись, что не может она склонить его к прелюбодейству, подговорила царица многих военачальников предать его на поле битвы. И был предан Абсаль. Покрытого множеством ран, брошенного на поле битвы беспомощного юношу укрыла самка дикого зверя. Молока, которым кормила она детей своих, хватило и Абсалю, чтобы не умереть от голода. Зализала она раны его, и он выздоровел и вернулся во дворец своего брата. Узнав о предательстве полководцев, Саламан пришел в ярость и велел казнить их всех. Тогда коварная царица подкупила повара, отравившего трапезу Абсаля. Абсаль умер. Саламан был безутешен. Он уединился в покоях своих и предавался грусти. Однажды ночью бог внял его мольбам и открыл ему тайну жизни и смерти Абсаля, оставшегося чистым перед братом своим, и коварство жены ужаснуло Саламана. И воздал он жене своей и повару ее то же, что сделали они с Абсалем.

Коран, 2:256 (255), в пер. Крачковского И.

Ибн Аби Усаиби‘а. ’Уйун ал-анбийа’ фи табакат ал-атыбба’. Бейрут: Дар ас-сакафа, б.г. Т. 3, с. 4–5.

Ибн Аби Усаиби‘а. ’Уйун ал-анбийа’… Т. 3, с. 5.

Верхняя одежда с длинными рукавами.

Ал-Казвини. Асар ал-билад ва ахбар ал-’уббад. С. 394.

Ас-Сухраварди. Ал-Хикма ал-илахиййа. С. 504.

Ас-Сухраварди. Ал-Хикма ал-илахиййа. С. 194–195.

Ас-Сухраварди. Ал-Хикма ал-илахиййа. С. 504.

Впервые книга была переведена на иврит в 1341 г. Мусой ал-Арджуни. Затем был осуществлен перевод на латинский, испанский, английский, французский, русский и многие другие современные языки.

E. Pococke. Philosophus autodidacatus. Oxoun, 1761.

F. Pons Boigues. El filosofo autodidacto de Abentofail. Novela Psicologica. Zaragoza. 1900.

Simon Ockley. The Improvement of the Human Reason. Cairo. 1905.

Leon Gauther. Hayy ben Yaghdan. Roman philosophique d’Ibn Thofail, Beyrouth. 1936.

В 1920 г. книга была переведена на русский язык Г. Кузьминым. В данном издании представлен новый полный перевод А.В. Сагадеева. Для первого полного арабского издания эту книгу подготовил и отредактировал Ахмад Амин, обратившись ко всем предыдущим изданиям: к подготовленному Михаэлем ибн Йахйа ал-Махрани и осуществленному в 1889 г. в Лондоне, к египетскому изданию Мухий ад-Дина ал-Курди, осуществленному в начале XX в., а также к изданию этой книги в 1935 г. в Дамаске. Ахмад Амин добавил в виде приложения трактат ас-Сухраварди «ал-Мактула», который получил от доктора ал-Худайри. Оригинал трактата хранится в библиотеке дворцово-монастырского комплекса Эль-Эскориал в провинции Мадрид.

«Трактат о Хаййе, сыне Йакзана» был опубликован в книге: Ибн-Сина (Авиценна). Избранное. М.: Книга, 1980.

Хайй, сын Йакзана (букв. Живой, сын Бодрствующего) – так зовут и величают одного из двух главных действующих лиц аллегорического трактата (или, как его иногда называли средневековые арабоязычные авторы, повести), написанного Ибн Синой в бытность его узником крепости Фардаджан. Хайй – олицетворение деятельного разума, т. е. последнего из истекающих от необходимо сущего космических интеллектов, каковой символизирует, в свою очередь, одновременно законосообразность мира, проявляющуюся в его срединной, подлунной части, и отражение этой законосообразности в коллективном разуме человечества. Другое главное действующее лицо – авторское «я», которое у Ибн Сины используется обычно для персонифицированного обозначения человеческой, т. е. разумной души. Описание мысленного путешествия, которое совершает авторское «я» вместе со старцем (шейхом, Учителем) Хаййем по странам Запада (материального мира) и Востока (мира умопостигаемого), представляет собою иносказательное резюме теоретической части философии мыслителя. Трактат переведен по критическому изданию арабского текста в кн.: Corbin Н. Avicenna et 1е récit visionnaire. T. II. Teheran – Paris, 1954.

В теле.

С тремя животными силами души, коим характеристика будет дана ниже.

Речь идет о выхождении разума за пределы чувственного, непосредственно связанного с телесными органами мира.

Мир пребывает в беспрерывном изменении, но законы, им управляющие, постоянны, вечно молоды и выражают нерушимую стройность вселенной.

Сам по себе человеческий интеллект лишь предрасположен к принятию умопостигаемых форм и в этом смысле выступает как потенциальный, или материальный разум: актуализация же его, т. е. превращение в действительность заложенной в нем возможности познания мира осуществляется посредством “соединения” с деятельным разумом, которому в данном акте принадлежит инициативная роль.

Познание служит источником эстетического наслаждения.

Букв. «из города Святости» (или Непогрешимости). Это арабское название Иерусалима акцентирует здесь мысль о непреложности управляющих миром законов.

Как далее выяснится, отец Хаййа – это олицетворение перворазума, т. е. космического интеллекта, непосредственно истекающего от необходимо сущего и символизирующего, в свою очередь, данную нам в нашем опыте систему мира. В замечании, что он – живой, содержится намек на сущностное тождество перворазума и деятельного разума, олицетворяемого Хаййем (Живым): в подлунном мире аккумулируется действие всех закономерностей универсума, и здесь же они постигаются высшим порождением этого мира – человеческим разумом.

Физиогномика символизирует суть рационального познания – продвижение от известного к неизвестному, от явления к сущности, от внешнего к внутреннему, глубинному. Проницательность Хаййа иллюстрирует эту суть познания мира интеллектом: суждение о внешнем облике собеседников служит для него средним термином силлогизма, заключением которого является суждение об их желании познакомиться с физиогномикой.

Сила воображения.

Сила гнева.

Сила вожделения.

Гнев и вожделение как противоположно направленные психические силы должны обеспечить необходимую для умосозерцания гармонию души, если их действия внесут друг в друга умеренность.

Произвольно комбинируя единичные представления, воображение, как правило, оказывается не в ладу с объективной действительностью: но в некоторых случаях получающиеся таким путем комбинации образов могут и отражать истину, что вскрывается при иносказательном толковании (например, при расшифровке сновидений и пророчеств).

Указание на роль целенаправленного опыта в установлении адекватности знаний, приобретаемых от других или выводимых из предшествующего неупорядоченного опыта (наблюдения).

Все сущее, как это объясняется в «Трактате о любви», испытывает страстное стремление к достижению специфического для него совершенства бытия: для разума такое совершенство состоит в полноте знания, т. е. в «соединении» с деятельным разумом.

Запад – материальный аспект сущего; Восток – формальный; рубеж, к которому они примыкают, – телесный мир.

Область чистой первоматерии и область чистых форм.

Речь идет об интеллектуальной элите – о мудрецах, которые для проникновения в сущность вещей должны иметь помимо природных к тому задатков соответствующую философскую подготовку.

Журчащий источник – логика как наука о правилах движения мысли от известного к неизвестному; стоячий источник жизни – интеллектуальная интуиция.

Пустыня – непознанная область бытия; море-океан – материальный, чувственный мир; гора Каф – совокупность космических интеллектов, управляющих движением небесных сфер и явлениями подлунного мира; преисподняя – невежество как противоположность знания, приносящего людям интеллектуальное блаженство.

К актуализации потенциального разума, к отвлеченному мышлению путь пролегает через чувственное постижение материального мира (через тьму).

Перешеек, о котором говорится в Коране (25:55; 5:20; 23:102), – грань, разделяющая познанное и непознанное.

Разум, вооруженный логикой, познает природу вещей, представляющих собою сочетание формы и материи.

О материальном аспекте сущего.

Плоть, в коей обретается человеческая душа.

Упоминаемый в Коране (18:84) тинистый (или зловонный) источник, в который закатывается солнце, – первоматерия.

Солнце здесь воплощает субстанциальные формы.

Занимаемое первоматерией пространство, которое Ибн Сина обозначает термином «мамадд», однокоренным со словом «материя» (мадда), не поддается определению потому, что в противном случае мы имели бы не первоматерию, а материю, наделенную телесной формой.

Первоматерия как таковая лишена всяких форм, ввиду чего последние выступают в качестве чуждых ей начал.

Драматическое описание беспрерывной смены форм в материи касается подлунного мира – «мира возникновения и уничтожения».

Предрасположение определенного участка материи к принятию видовой формы высшего или низшего порядка зависит от большей или меньшей соразмерности смеси, образуемой в нем четырьмя элементами (землей, водой, воздухом и огнем): в единичных субстанциях, принадлежащих к высшим видам сущего, наличествуют соответствующим образом модифицированные свойства низших видов (например, в растениях – свойства минералов, в животных – свойства минералов и растений и т. д.).

А именно – из мира чистых форм.

Область небесных сфер.

С областью возникающих и уничтожающих вещей, подлунным миром.

Сходство дольнего мира с миром горним обусловлено тем, что и там и здесь видовые формы соединены с материей, в которую они как бы привходят извне. Разница же между этими мирами состоит в том, что формы горнего мира навечно закреплены за каждым из единственных в своем виде небесных тел. Описание иерархической структуры небесных тел дается ниже в соответствии с несколько измененной Птолемеевой системой вместе с их астрономическими и астрологическими характеристиками.

Луна.

Меркурий.

Венера.

Солнце.

Марс.

Юпитер.

Сатурн.

Сфера неподвижных звезд.

Эклиптика, т. е. большой круг небесной сферы, по которому происходит кажущееся годичное движение Солнца, пересекает двенадцать зодиакальных созвездий; путь Луны на небесной сфере имеет двадцать восемь «стоянок» – областей, определяемых по наличию в них тех или иных звезд.

Изменение положения звезд на видимом небосводе определяется не свойственным им самим движением, а круговращением всей небесной сферы, к которой они кажутся прикрепленными неподвижно.

Перечисленные ранее светила (Луна, Солнце и планеты), кроме видимого, суточного вращения с небесной сферой, имеют и собственное вращение, в силу чего они как бы «наведываются» в созвездие Зодиака (Солнце проходит каждое из них в течение одного месяца).

Умопостигаемое беззвездное небо (эмпирей), которое символизирует мир как возможно сущее, данное нашей мысли в единстве заключенных в нем детерминаций.

Указание на чисто интеллигибельный характер этого мира, его отрешенность от телесности и движения.

Сущее на высшем уровне абстракции, необходимо сущее само по себе, которое не поддается ни определению, ни описанию, а постигается лишь интеллектуальной интуицией.

Мир четырех элементов в их первоначальном состоянии.

Неорганический мир, образуемый смешением элементов.

Растительное царство.

Животное царство.

Мир человека как существа разумного.

Разумная душа.

Арабское «карн» обозначает одновременно сонмище, группу кого-то и рог (намек на рога сатаны).

Два рода шагающего сонмища – собирательные образы сил гнева и вожделения; летающее сонмище – такой же образ силы воображения. Первые две силы более связаны с материальным миром, чем третья, а потому шагающее сонмище помещено левее летающего.

Душа.

Нервы, по которым передаются ощущения, свойственные пяти внешним чувствам (зрению, слуху, вкусу, обонянию и осязанию).

Органы ощущения.

Формы чувственно воспринимаемого мира.

Воспринимаемые формы передаются общему чувству.

Общее чувство, не способное проникнуть в универсальное содержание восприятий, передает их памяти.

Рациональной части души.

Восприятия хранятся в памяти, а заключенные в них общие представления (идеи) передаются так называемой силе догадки.

Речь идет о способах образования общих понятий.

Воображение.

Гнев.

Вожделение.

Воображение связывает человека с чувственным миром, отвлекая от размышлений о мире умопостигаемом, о сущем как таковом, между тем как именно подобного рода размышления обеспечивают индивиду интеллектуальное блаженство и бессмертие.

Эти две категории демонов олицетворяют души праведников, чьи свойства, сами по себе недостаточные для проникновения в высшие истины бытия, служат аналогом тех свойств, которыми должен располагать мудрец прежде, чем погрузится в чистое умосозерцание.

Области интеллектуальной деятельности.

Справа – теоретический разум, слева – практический.

«А ведь над вами есть хранители – благородные писцы» (Коран, 32:10-11).

По ту сторону чувственно воспринимаемого мира – умопостигаемый мир космических разумов и душ.

Необходимо сущее само по себе, или бог традиционных религий.

Космические души.

Космические разумы, подражающие вечной и неизменной мысли необходимо сущего.

Перворазум. У Плотина (Эннеады, V, 2, 1) родителем сущего считается само божество (Единое), которое пребывает по ту сторону сущего; у Ибн Сины же эта роль отводится перворазуму, который символизирует эмпирически постигаемый аспект сущего, взятого в его единстве; целокупность же сущего, схватываемая в интеллектуальной интуиции, образует другой его аспект, символизируемый необходимо сущим (царем), который, таким образом, не запределен сущему, а тождественен ему. В этом суть пантеизма Ибн Сины.

Необходимое сущее не имеет ни рода, ни видового различия, ни каких-либо других характеристик и потому не поддастся никакому определению или описанию.

Диалектика необходимо сущего состоит в том, что оно проявляется в возможно сущем и только в нем одном, но его проявления в нем не тождественны его сущности.

Имеются в виду три категории предающихся богомыслию людей, о которых рассказывается в трактате Ибн Сины «Указания и замечания».

Заключительная реплика Хаййа служит как бы переходом к содержанию «Трактата о птицах».

«Повесть о Хаййе, сыне Йакзана» на русском языке опубликована в книге: Ибн Туфайл. «Повесть о Хаййе, сыне Йакзана» / Перевод и вступительная статья А.В. Сагадеева. М.: Книга, 1988.

По другой версии: «Ты просил, о чистый брат…». Таким обращением начинаются многие трактаты, образующие энциклопедию «Братьев чистоты» – конспиративной группы идеологов исмаилитского движения (Х в.).

Великий философ средневековья Абу Али Ибн Сина (980-1037) утверждал, что свою «Книгу исцеления» он написал, дабы удовлетворить интерес к учению Аристотеля современных ему почитателей древнегреческой философии, а для себя и своих единомышленников составил трактат «Восточная мудрость». Трактат этот, за исключением небольших разделов, по физике и логике, до нас не дошел, и о его содержании ученые высказывают противоречивые догадки. Младший современник и друг Ибн Туфайля Ибн Рушд точку зрения последователей Ибн Сины на его «восточную мудрость» передает так: Абу Али не верит в реальное существование некоего божественного начала, отрешенного от материи, и свою книгу назвал «Восточной мудростью» потому, что на Востоке есть люди, по представлениям которых божественное начало находится в небесных телах. Такая интерпретация «восточной мудрости» Ибн Сины вполне согласуется с пантеистическими идеями, содержащимися в некоторых символах повести Ибн Туфайля.

Слово «Состояние» здесь и далее используется как термин, обозначающий экстатическое состояние, в котором единство Бытия, отождествляемое с божеством, выступает объектом непосредственного, интуитивного созерцания. Этот и другие термины из словаря суфиев (мусульманских мистиков) будут даваться с прописной буквы, чтобы подчеркнуть их принадлежность к суфийской терминологии.

Восклицание, приписываемое суфию Абу Йазиду ал Бистами (ум. ок. 875), который в состоянии экстаза отождествлял свое Я с Истинным Бытием, т. е. Божеством.

Высказывание суфия ал-Халладжа (казнен в 922).

Слова, приписываемые еще одному представителю суфизма – Абу Саиду Ибн Абил Хайру (967-1049), а также ал-Халладжу.

Абу Хамид ал-Газали (1058-1111) – известный мусульманский богослов и философ.

Это двустишие (бейт), принадлежащее араб. поэту IX в. Ибн ал-Мутаззу, ал-Газали приводит в автобиографическом трактате «Избавляющий от заблуждения» (Газали. Избавляющий от заблуждения / Пер. А.В. Сагадеева // Григорян С.Н. Из истории философии Средней Азии и Ирана VII – XII вв. М., 1970, с. 247).

Абу Бакр Ибн ас-Саиг Ибн Баджа (ум. в 1138) – андалусийский философ, старший современник Ибн Туфайля.

Соединение с так называемым «деятельным разумом», символизирующим и закономерность процессов, происходящих в подлунном мире, и постигающий ее адекватно общечеловеческий разум.

Ибн Баджа. Соединение разума с человеком (на араб. яз.): Ibn Bajjah (Avempace), Opera metaphysica/ Ed. by M. Fakhry. Beirut, 1968,p. 172-173.

Речь идет о познавательной «силе» души.

«Вкушанием» суфии обозначали состояние, при котором божество становится объектом непосредственного, мистического переживания.

См.: Ibn-Sina (Avicenna). Livre des directives et remarques (Kitab alisarat wa l-tanbinat) / Traduction avec introduction et notes par A.-M. Goichon. P., 1951, p. 493–494; 495-496.

Пример со слепым от рождения человеком в таком же контексте приводится и в трактате ал-Газали (Газали. Указ. соч., с. 249).

Близости к пантеистически понимаемому божеству, когда человек не осознает своей самости как чего-то отличного от данного ему в интуитивном созерцании объекта.

Дальнейший текст до слов «С отступлением этим…» в издании А. Амина отсутствует.

Предмет метафизики, учения о сущем как таковом, отличен как от предмета физики, учения о данных нам в ощущении явлениях природы, так и от предмета мистического опыта.

Божество пантеистов, или Истинное Бытие, не поддается определению, а потому не имеет «предела», тогда как все остальное получает определение благодаря ему.

Красная сера – философский камень.

В наших краях – в Андалусии.

Абу Наср ал-Фараби (870-950) – великий философ средневековья, предшественник Ибн Сины.

«Книга исцеления» – главное энциклопедическое сочинение Ибн Сины, охватывающее логику, математические науки (арифметику, геометрию, теорию музыки, астрономию), физику (включая психологию) и метафизику, или «божественную науку».

Стихи араб. поэта из Толедо ал-Ваккаша (ум. в 1095).

«Смерть похитила его…» Ибн Баджа, занимающий пост везира при одном из правителей, был обвинен в неверии и под конец отравлен своими соперниками.

«…либо только еще растут…» Некоторые исследователи считают, что речь здесь идет об Ибн Рушде.

О совершенной душе, стремящейся к подлинному счастью, т. е. к философскому познанию сущего, в «Политике» ал-Фараби говорится, что таковая «не погибает с гибелью материи, так как для своих способностей и существования она более не нуждается в материи», поскольку метафизические понятия, хотя у их истоков и находятся ощущения, абстрагированы от всего чувственного, материального. Иная доля ожидает души людей, помыслы которых не поднимаются выше чувственного: их души «не достигают того совершенства, посредством которого они отрешаются от материи, так что они гибнут, как только гибнет материя» (См.: ал-Фараби. Социально-этические трактаты. Алма-Ата, 1973, с. 127, 130,131).

Речь идет о не дошедшем до нас комментарии ал-Фараби к «Никомаховой этике» Аристотеля.

Перипатетики – последователи учения Аристотеля.

«…и мысли, кои дошли до нас…» К ним относятся, прежде всего, идеи, почерпнутые из апокрифической «Теологии Аристотеля».

Имеется в виду трактат ал-Газали «Непоследовательность философии», или, по более принятому, но неточному переводу – «Опровержение философов».

Речь идет о работе ал-Газали «Весы деяний».

Эта мысль ал-Газали часто сравнивается с «методологическим сомнением» Декарта.

Здесь под имāмом подразумевается религиозный деятель, богослов, пользующийся высоким авторитетом.

«…содержится…истина…» Речь идет о так называемых «эзотерических сочинениях» ал-Газали.

О сотворении человека в Коране говорится: «И вот сказал Господь твой ангелам: “Я сотворю человека из звучащей, из глины, облеченной в форму. А когда я выровняю и вдуну от Моего духа, то падите, ему поклоняясь”» (Коран, 15:28-29). Здесь и далее в основу перевода цитат из Корана положено издание его в переводе И.Ю. Крачковского (Коран. М., 1986). В отсылках на Коран число, стоящее перед двоеточием, указывает на порядковый номер суры, а после – номер айата. Ссылки на Коран даются прямо в тексте под строкой.

Философское сочинение Абу Хамида ал-Газали «Ниша света». Ввиду указанного здесь обстоятельства некоторые исследователи высказывают сомнение в авторстве трактата «Ниша света». Вопрос этот может быть решен в свете общей характеристики, даваемой творчеству ал-Газали Ибн Рушдом, согласно которому ал-Газали «в своих книгах не связывает себя ни с одним из учений, будучи с ашаритами – ашаритом, с суфиями – суфием, с философами – философом» (Ибн Рушд. Рассуждение, выносящее решение относительно связи между религией и философией // Сагадеев А.В. Ибн-Рушд (Аверроэс). М., 1973, с. 189); «Из приписываемых ему книг явствует, – пишет он в другом месте, – что в метафизических науках он обращается к учению философов. Самым ярким свидетельством и наиболее убедительным подтверждением тому служит книга его, озаглавленная «Ниша света» (Ибн Рушд. Опровержение опровержения / пер. А.В. Сагадеева и А.И. Рубина // Избр. произведения мыслителей стран Ближнего и Среднего Востока IX – XIV вв. М., 1961, с. 479.

«…воззрениями… кое-кого из любителей философии». Об этих, распространившихся в современной ему Андалусии взглядах Ибн Туфайл говорит в конце повести, ссылаясь на них как на одну из причин, побудивших его взяться за перо. По мнению Л. Гудмена, речь в данном случае идет о мистиках, притязавших на полное самоотождествление с Богом. Но с этим вряд ли можно согласиться, поскольку мистики (суфии) не притязали на философскую мудрость. Скорее всего, автор имеет в виду тех, кто, встав на путь грубого «материализма», пренебрегал высшими метафизическими истинами, а возможно, и не скрывая своего скептицизма по отношению к религиозным догмам и предписаниям. Таких людей ал-Фараби называл «ненастоящими философами». Можно обнаружить связь подобного рода воззрений с высказыванием Ибн Сины о действии воображения («летающего сонмища») на людей, которые, не будучи способны мыслить абстрактными категориями, отрицают все, что нельзя представить себе в чувственной форме: «Что же до летающего сонмища, то оно лишь наущает человека считать ложным все незримое, расписывает перед ним красоту поклонения тому, что сотворено природой и искусством, и тайно внушает ему, будто нет другого рождения, нет воздаяния за дурные и благие дела и нет вечносущего над царствием». (Ибн Сина. Трактат о Хаййе, сыне Йакзана // Сагадеев А.В. Ибн-Сина (Авиценна). М., 1980, с. 228).

Намек на ночное путешествие Мухаммада из Мекки в Иерусалим, о котором говорится в 17-й суре Корана.

В тексте, изданном Амином, далее следуют слова, видимо, представляющие собой позднейшую интерполяцию: «…и будто растут там некие деревья, приносящие плоды в виде женщин (это и есть тот самый остров ал-Вак-Вак, о котором повествует ал-Масуди)…».

В средневековой арабо-мусульманской науке земная поверхность делилась с юга на север на семь климатов (поясов). Наиболее умеренным, а потому благоприятным для развития жизни и цивилизации считался четвертый климат, соответствующий широте Средиземноморья.