Повесть о черном, белом и красных - стр. 8
– Значит ты будешь Егор Черный. Нельзя человеку без фамилии. Что, опять не понял?
Он показал пальцем на траву, а потом на мага, ехавшего на одной лошади с Петькой:
– Гляди! Вот "зеленый", вот "белый"… – потом показал в небо. – "Синий". А ты – "черный". Понял?
Я кивнул. Действительно, все ясно. Пусть будет двойное имя, раз так положено. А мага, значит, будем звать Альф Белый. Я показал на него и озвучил свою версию, тоже ткнув пальцем в Альфа. Иваныч понял, но покачал головой.
– Нет, белый – это не хорошо. Те, что нас убить хотели, были белыми. А его лучше звать: Белов. Он, кстати, откуда? Тоже из твоего цирка?
Из всей фразы я разобрал только "Белов", о чем честно сказал магу. Тот молча кивнул.
– Ладно, коли так… А мы, брат, красные. Он снял свой шлем и сунул мне выцветшую звезду под нос. – "Красный". И мы тоже, значит. Понял?
– Понял, – отозвался я. – Красные.
– Ну вот и заговорил по-нашему!
– У них тут война между людьми, – сказал маг. – Одних называют красными, других белыми.
Ну, спасибо! А то бы я без тебя и не понял…
Глава шестая
Оставшиеся два часа пути я пополнял свой словарный запас. Альф тоже внимательно прислушивался и вскоре удивил наших спутников, выдав вполне осмысленную фразу. Тем почему-то стало вдруг смешно, хотя в словах: "Лошадь устала, нужно перекурить" – ничего забавного на мой взгляд не было.
Иваныч объяснил наполовину словами, наполовину жестами, что скоро доедем до места. И точно! Пыльная дорога обогнула пригорок и за ним открылась панорама довольно большого человеческого города.
– Вот он, Царицын! – сказал Иваныч. – Добрались, наконец.
– На конец? – переспросил я, не поняв смысла, потому что раньше слово "конец" употреблялось Петрухой совсем в другом значении.
– Ага. А вот и наши.
Странный у них язык… Многозначный.
Нас, оказывается, уже поджидали. Ничего удивительного, на холмике наверняка был дозорный, которого мы конечно не заметили. Я с интересом смотрел на забавные укрепления из мешков, набитых песком, которые перегораживали улицу. У нас такие никто бы строить не стал, потому что на эту стенку можно навалиться плечом и она рухнет на головы защитникам. Но возможно, мешки хорошо защищают от этих самых "пуль", которыми здесь стреляют?
Иваныч спешился и пошел разбираться. Мы остались в седлах и я, пользуясь случаем, спросил мага:
– Как вышло, что тебя связали? Ты что, не мог тех троих уделать своим волшебством?
– Не мог, – ответил он. – Хотя и пытался. Стихийная магия здесь не работает.
– Да ты что!? Значит ты теперь у нас лишенец?
Лишенцами обычно называют тех магов, кто лишился своих способностей. Слово само по себе обидное, но правильное. Как их еще называть?
– Не совсем. То, что накладываешь на себя, или на других, вполне проходит. Лечение, например. Тебя я подлечить не сумею, но себя – легко.
– Хммм…
Значит, он не совсем бесполезен. Учтём! И надо будет попробовать мою “маскировку” – сработает ли. Не сейчас, конечно. Не при людях.
Мы ждали. Иваныч, скрывшийся в одном из домиков, стоявших за укреплением, все никак не возвращался. Альф решил спешиться и теперь прохаживался вокруг. Его седую бороду развевал ветер.
Ветер, кстати, пах рекой и я подумал, что между делом неплохо бы напоить коня. Тоже спрыгнул на землю и повел его к большому корыту, полному воды, стоявшему рядом с коновязью. Назначение корыта было очевидным.