Повесть Белкиной - стр. 12
Я, спохватившись, надела одну из своих масок, которые так ненавидела, но потом выкинула за ненадобностью: так та, к счастью, и разбилась. Он удивленно посмотрел на меня глазами, цвета которых мне никогда в жизни не описать, и снова зачем-то спросил про время. Но я-то теперь понимала: он все знает, все помнит!
Плечи мои задрожали.
– Не надо, просто не тот период, – сказал он тихо.
– Не тот, – согласилась я, с неожиданной легкостью проходя сквозь игольное ушко.
Кошки и голуби!
Сто третье ноября
Некто евгений батраков (далее – е.б.) из славного града Абакана, оправдывая фамилью и пытающийся пойти по трупам из грязи в князи, накатал летом 99-го нечто страниц на 140 о разлагающем влиянии алкоголя на талант (и не только), да и закинул комплекс собственной неполноценности во все терпящий, безотказный – как шлюха за почасовую оплату – Инет. Перед «это» тире е.б. не ставил, а Блока, Гоголя, Шопенгауэра, Лермонтова, Зиновьеву-Аннибал и проч., нарекал не иначе как шизоидами, педермотами и растлителями душ. Такое дело напомнило мне кундеровское слово «литость», с чешского едва ли переводимое. Ближайшим русским эквивалентом оказывалась слишком мягкая «несостоятельность». Но лучше Кундеры не сказать про то никому: «Литость – мучительное состояние, порожденное видом собственного, внезапно обнаруженного, убожества». А вот и е.б.: «Представители искусства это люди-манипуляторы, занимающиеся этим либо в своих собственных интересах, либо в интересах своего покупателя. Поэтому мы считаем, что искусство, искушение всегда обслуживает конкуренцию. Искусство это служанка конкуренции. Поэтому, пребывать в искусстве означает уже пребывать во грехе» (е.б. – шная орфография и пунктуация не изменены). Стало не по себе, губы неприятно скривились. Нечистое белье – единственная интересующая е.б. «составляющая» художника – было вывернуто наизнанку топорно, без изящества (ведь только изящный слог мог бы хоть немного «оправдать гниль» текста; но не было его – слога). «Искусство, будучи иллюзорным средством, как разновидность наркотика, создает лишь иллюзию, иллюзию некоторого благополучия, – размышлял е.б. – …пытаться стать лучше благодаря романам да кинофильмам, все равно, что лечить сифилис, покрывая мазью то тут, то там появляющиеся язвы» Я потерла глаза – нет, все так, черным по белому, а е.б., помахивая сквозь экран монитора потной ручонкой, все «развенчивал» и «развенчивал», так скажем, открывая народу глаза: «…ведь этот философ был сыном Генриетты Шопенгауэр, обладающей склонностью к изящным искусствам, которая занималась литературным творчеством, – что само по себе уже есть признак вырождения, – и накатала 24 тома».Й. пк. н – прочитала я черно-белый узор, и задала ему собственное значение скукожилия.
Приветик, подруга! Ты не звонишь, не пишешь.
Я была на бизнес-тренинге, теперь я знаю, как попасть в один процент успешных людей, как достигнуть поставленной цели.
Могу и тебя научить. В пятницу и субботу иду на другой тренинг, так что, подруга, я скоро разбогатею.
Осталось только встретить любимого.
Из e-mail’а
– А я чё видела-то? Видела-то – чё? Эт говорить легко только, что все можно – р-раз! – и с начала, с листа чистого… Где он – чистый лист этот, кто его выдумал? Помню, в юности мать дневник мой нашла – да не «дневник» даже: так, блокнотик, а там… Да что говорить! Прочитала… Потом, пока первый раз замуж не сходила, все