Повенчанные небом 2. Рожденная небесами - стр. 6
В голове раздалось ставшее уже привычным согласное рычание драконьего трио.
– Это из-за наших слияний? – после некоторой паузы отозвался Ас и снова задумался.
– Скорее всего, да. Ведь уже не новость, что даже не смотря на мои щиты, которые практически никто пробить не в силах, во время слияний наши ощущения схожи, или вообще одинаковы. То, что чувствует каждый из нас, чувствуют и остальные. И тут есть над чем подумать! – воодушевился новыми перспективами исследований Шон.
Вот кто про что, а ему лишь бы поэкспериментировать! Словно в подтверждение моих слов, маг задумчиво продолжил:
– Пульсирующий кристалл полностью уничтожен, да и от черного камня вряд ли что-то осталось. Вот бы образец для исследования заполучить. Интересно же, что там еще Хашург придумал.
Всё! Не хочу больше ничего слушать. Как бы там ни было, сейчас мы вместе, и больше я их никуда не отпущу и никакому Хашургу не отдам, пусть хоть орду орков собирает. Они – моя добыча! Минелиэль тут же оживилась и бодро рыкнула, соглашаясь.
Я провела ладонями по чумазым щекам, спутанным волосам, прижалась сразу к обоим. К горлу подступил комок, и снова хлынули слезы. Соленые дорожки, бежавшие по моим щекам, уносили прочь мучительную тревогу последних часов. Уже не в силах сдерживать всхлипы, я отчаянно цеплялась за Аскани и Шона, обнимала, прижимала к себе. Покрывая их руки, лица, губы короткими рваными поцелуями, исступленно шептала: "Вы живы! Мои любимые, вы живы!"
Вместо ответа парни молча обняли меня. И я почувствовала, как ласковые прикосновения прогоняют прочь боль и страх. Страх не за себя – за них. Сбросила щиты, передавая все, что чувствовала сама, впрочем, глубоко пряча остатки ужаса переживаний и отчаяния. Сейчас были только тепло и радость от ощущения близости столь любимых и родных мне людей. Шон и Ас держали меня в своих объятиях, все крепче прижимаясь и накрывая волнами ласки и обожания. Они тоже открылись, и в их сознаниях не было даже тени тех страшных событий, которые им пришлось пережить.
Мы сидели на диване, обнимая друг друга. Парни поочередно легкими поцелуями промокали слезинки на моем лице, щекоча кожу своим жарким прерывистым дыханием.
– Мэли, девочка моя, ну не плачь. Все уже хорошо, – ласковый шепот справа.
– Сон-трава драгоценная, любимая, мы с тобой, – тихий слева.
От таких слов слезы высохли сами собой. Мои губы нашли другие изголодавшиеся по поцелуям губы. Они живы! Они со мной! Но все равно этого казалось мало. Руки, ставшие более уверенными, не стеснялись откровенных прикосновений к разгоряченным телам. Сердце бешено колотилось о ребра. В висках шумело и пульсировало: "Живы!.. Со мной!.." Сколь сильным был пережитый, теперь уже отступивший страх, столь же необъятным было сейчас мое счастье. Я захлебывалась наслаждением того, что любимые рядом, рука в руке, сердце к сердцу, губы на губах. Вот оно – единство нашей души, когда все три кусочка вместе, неразделимы. Когда одна беда и одна радость на всех. Поровну. Наши ауры сплетались и перетекали из одной в другую, словно ртуть, переливаясь и играя всеми цветами радуги, кружа в вихре цветных бликов. Я уносилась в невиданные высоты, летела навстречу свежему ветру, пронзая облака. Потом, словно бы сложив крылья, камнем ухала вниз, но перед самой землей вновь взмывала в заоблачные дали. Как же замечательно! Наши драконы восторженно трубили в унисон, зовя друг друга. Сейчас я знала, была уверена в том, что мои любимые чувствуют эту радость, блаженство и безудержный восторг оттого, что мы рядом, вместе. Мы едины и нераздельны. Мы – всецело принадлежащее друг другу счастье.