Повелители драконов. Последняя цитадель. Чудотворцы - стр. 8
«Моя вера, мое кредо, истина моего танда таковы: я не служу никому, кроме себя». С этими словами святоша повернулся лицом к огромному утесу горы Гефрон и медленно удалился; ветер развевал его длинные тонкие волосы и сносил их в сторону.
Керган Банбек посмотрел ему вслед и с холодной решительностью обратился к артиллеристу: «Ты высказал любопытные замечания по поводу неизбежности и нелепости. Думаю, в данном случае ты перепутал нелепость с неизбежностью. Неизбежность, с моей точки зрения, заключается в следующем: я не освобожу грефов, если ты не выполнишь мои условия. А если вы снова нападете на нас, я разрублю каждого пленного грефа пополам, чтобы воплотить в жизнь и продемонстрировать, в чем заключается твоя ошибка – может быть, это убедит тебя в возможности нелепостей. Больше мне нечего сказать».
Артиллерист медленно, с сожалением покачал головой: «Послушай, я объясню. Некоторые условия немыслимы, они не квантованы, не согласуются с предопределенностью…»
«Ступай прочь! – прогремел Керган Банбек. – Или ты разделишь судьбу своих двадцати трех грефов и поймешь наконец, насколько действительным может оказаться немыслимое!»
Артиллерист и два лазутчика, квакая и бормоча на своем языке, повернулись и спустились с высот Толчеи на Предел Банбеков, а оттуда – в долину. Над ними нырял, метался из стороны в сторону, трепетал дрон, опускавшийся к звездолету, как падающий осенний лист.
Наблюдая за происходящим из укрытий за скалами, жители долины Банбеков вскоре засвидетельствовали достопримечательную сцену. Через полчаса после того, как артиллерист вернулся в космический корабль, он снова выпрыгнул из него, пританцовывая и подпрыгивая. За ним последовали другие – артиллеристы, лазутчики, пехотинцы и восемь грефов: все они дергались, прыгали, бегали кругами, пошатываясь и спотыкаясь. В иллюминаторах звездолета мигали разноцветные огни – оттуда слышался лязгающий стон ломающихся механизмов, становившийся все громче.
«Они спятили!» – пробормотал Керган. Поколебавшись секунду, он отдал приказ: «Зовите всех – нужно атаковать, пока они беспомощны!»
Жители долины Банбеков бросились вниз с Поднебесной Толчеи. Пока они спускались с утесов, из звездолета опасливо вылезли несколько пленных мужчин и женщин из долины Садро; не встречая сопротивления, они побежали по полям Банбеков, как можно дальше от корабля. За ними последовали другие – к тому времени бойцы Банбека уже спустились в долину.
Рядом с кораблем безумие поутихло; инопланетяне сидели, сгорбившись, вокруг звездолета. Внезапно раздался оглушительный, ослепительный взрыв: на мгновение вся долина заполнилась заревом желтовато-белой вспышки. Звездолет испарился. На его месте в грунте образовалась огромная воронка, а на головы уже собиравшихся напасть бойцов Банбека посыпались куски металла.
Керган Банбек изумленно смотрел на последствия взрыва. Медленно, опустив плечи, он созвал своих людей и повел их обратно в опустевшую долину. За ними, связанные веревками, вереницей брели двадцать три грефа – их глаза потускнели, они покорились судьбе, уже не помышляя о былом существовании. Такова была природа неизбежности – или того, что люди называют судьбой: сложившиеся обстоятельства были просто неприменимы в отношении двадцати трех Почтенных. Механизм Вселенной поэтому необходимо было откорректировать так, чтобы продолжалась надлежащая последовательность событий. Значит, двадцать три пленника должны были быть не Почтенными, а кем-то другим, другими существами. А если это было так, кем они были? Тихонько квакая, протопласты задавали друг другу этот вопрос снова и снова, пока их вели вниз с утесов в долину Банбеков.