Повелитель войн - стр. 44

– На вепря поохотиться уехали! Ну и пройдоха ты, лорд!

– Да неужели?

Ирландец снова рассмеялся, начав вдруг радоваться тому, что выехал со мной на прогулку под дождем. Мы забрали к северу, в направлении деревьев, а за нашей спиной показались преследователи. Они находились еще далеко, но наверняка уже сообразили, что мы в ловушке между двумя вздувшимися после ливня реками. Я осадил коня и развернулся лицом к погоне. Если Эгила нет в условленном месте, то мы и впрямь в ловушке, но я доверял норманну не меньше, чем Финану.

– Я искушаю Гутфрита, потому что есть тут много такого, что мне не понятно, – пояснил я.

Всадники Гутфрита – я пока не брался сказать, присутствует ли среди них сам король, – растягивались в линию, гоня нас в направлении узкого мыса, где два потока, кружа водоворотами, сливались в один. Преследователи приближались медленно и осторожно, но уверенно, полагая, что бежать нам некуда.

– Не знаю, что Гутфрит и Этельстан пообещали друг другу, но хотел бы это выяснить. – Я помедлил, наблюдая за всадниками. Те находились еще в двух сотнях шагов от нас, тогда до зарослей было шагов пятьдесят. – Вот-вот начнется.

– Ты уверен, что Эгил здесь?

– А какая разница? Их всего двенадцать, а нас двое. О чем тут беспокоиться?

Финан расхохотался:

– И Гутфрит один из них?

– Мы прикончим ублюдка, – сказал я. – Но сначала расспросим его.

Пока я это говорил, наши преследователи пришпорили коней. Они опустили копья и взяли на изготовку щиты, а из-под копыт мощных скакунов летели комья мокрого дерна. Мы тут же погнали лошадей на север, к рощице, как если бы надеялись найти убежище среди деревьев. Переводя жеребца в галоп, я заметил, как в листве блеснул наконечник копья.

И Эгил Скаллагримрсон вышел под знаменем с распростершим крылья орлом. Его конники выскочили из рощи двумя отрядами: один направился прямо на людей Гутфрита, другой стал обходить их, отрезая путь к отступлению. Привстав на стременах, Эгил издал боевой клич и поднял омытый дождем меч Аддер, а рядом с ним ехал его брат Торольф – здоровенный детина на высоком коне с готовой к бою секирой. Норманны жаждали боя, и мы с Финаном развернули коней, чтобы примкнуть к атаке.

Воины Гутфрита не сразу сообразили, что оказались в капкане. Полагая, что это мы загнаны в ловушку, они неслись под бьющим в лицо дождем, когда раздался тревожный крик. Подобно нам, они повернули коней на Эгила, и один из скакунов поскользнулся и упал. Всадник, которому конь придавил ногу, закричал от боли. А потом в них врезались копейщики Эгила и одним махом выбыли троих из седел. Кровь под утренним ливнем. Эгил отвел Аддером копье противника, потом рубанул врага по лицу. Остальные, отрезанные вторым отрядом всадников, уже бросали мечи и копья, прося пощады. Только один пытался сбежать, терзая шпорами бока своего жеребца в стремлении добраться до Лаутера.

– Мой! – Финан бросился в погоню.

– Он нужен мне живым! – крикнул я.

Ножны наездника болтались в такт скачкам лошади по влажному дерну. На миг мне показалось, что это сам Гутфрит, но беглец был слишком худым, а из-под шлема виднелась косица русых волос.

– Живым! – гаркнул я снова, устремляясь за Финаном.

Всадник заставил коня спрыгнуть с обрывистого берега в быстрые воды Лаутера. Конь упирался, шпоры вновь окровавили его бока, потом одно из передних копыт ударилось, видимо, о скрытый под белой пеной камень, и лошадь завалилась. Наездник упал вместе с ней, каким-то чудом не выпустив из рук меч и щит. Он даже высвободил ногу и попытался встать, но спешившийся Финан уже возвышался над ним, приставив Похитителя Душ к горлу. Я остановился у самого берега. Лошадь упавшего выбралась на сушу, а сам он попытался было достать Финана клинком, но успокоился, когда острие Похитителя Душ прокололо ему кожу на шее.