Потерянные боги - стр. 40
«Медяки?» – подумал Чет, вспомнив о мешочке.
– В могилу с собой не заберешь, так говорят, да? – продолжил Дирк. – Вот вам и показатель, сколько там, наверху, известно о здешних делах. А теперь пошарьте-ка по карманам, посмотрим, что удастся найти.
Люди принялись рыться в карманах. Многие с удивлением обнаруживали у себя монетки, кольца, часы; кое у кого находились даже кошельки.
Чет сунул руку в карман и тут только понял, что на нем – его старая джинсовая куртка. Перед смертью он ее совершенно точно не надевал. В остальном он был одет как обычно – потертые вельветовые брюки, тяжелые ботинки и футболка. Глянув вокруг, он заметил, что многие были одеты хоть и строго, но нарядно – видимо, так, как их и похоронили. И все же таких было меньшинство. По большей части на людях была обычная, повседневная одежда, а несколько человек были даже совершенно голыми. У себя в карманах Чет не нашел ни единой монетки, только старую зажигалку. Он покрепче сжал набитый медяками мешочек, испытав внезапный прилив благодарности к Сеною.
Двое стражников подняли копья и помахали нескольким душам, чтобы те проходили. Когда никто не двинулся с места, стражники потащили их силой, держа оружие наготове; другие стражники обшарили им карманы, спрашивая, чем они могут заплатить.
– Нет! – вскрикнула какая-то женщина. – Это же мое обручальное кольцо.
Тем явно было плевать; они забрали кольцо и продолжили копаться у нее под юбкой, потом разорвали блузку, без всякого стеснения шаря повсюду своими серыми руками.
Она расплакалась.
– Побереги слезы, женщина, – сказал один из стражников, толкая ее к лестнице. – Они тебе еще пригодятся.
Спотыкаясь, она побрела вверх по лестнице, стискивая на груди разорванную блузку. Вид у нее был совершенно потерянный. Стражники обшарили еще одного человека, потом еще одного, забирая все, что им приходилось по вкусу, а потом отсылали каждого вверх по лестнице.
«Нож я потерять не могу», – подумал Чет, озираясь в поисках другого пути с причала. Безуспешно – вокруг были только черные гладкие стены, исчезавшие в клубящемся наверху тумане.
– У этого – ничего, – крикнул стражник, оттаскивая в сторону голого мужчину.
Дирк кивнул в сторону колоды, стоявшей у самой стены. Рядом с колодой стоял человек, и в руке у него был здоровенный тесак. Когда голый это заметил, он начал упираться.
– Нет! – закричал он.
– Нет? – переспросил, подходя, Дирк. – Ты должен заплатить. Все платят. Нет медяка – с тебя фунт плоти. А теперь – дело за тобой: плоть или река?
Но мужчина все только тряс головой.
Дирк кивнул, и стражники дернули его вперед. Тесак взмыл вверх, опустился, начисто перерубив мужчине запястье. Чет дернулся, думая, что вот сейчас увидит кровь, услышит кошмарный крик. Но крови не было, и криков тоже. Лицо голого мужчины исказила боль, но только на мгновенье. Вид у него был скорее удивленный, чем страдальческий. Стражники отпустили его, и он просто остался стоять, не двигаясь, баюкая культю.
У стены громоздилось несколько корзин; большинство были пустыми, но в других лежали куртки, ботинки, сапоги и перчатки. Стражник швырнул отрубленную руку в корзину с перчатками, и тут только до Чета дошло, что это были не перчатки. Твою мать.
Стражники подтолкнули мужчину к лестнице, и он, ни слова не говоря, побрел вверх по лестнице, спотыкаясь и сжимая запястье. По толпе прокатился, набирая силу, тревожный шепот.