Потанцуй со мною, месяц - стр. 14
На мгновение Марк отстранился, заглянул мне в лицо, снова прижался и мягко погладил губами мои губы:
— Сегодня ночью я уезжаю. Прощай, девочка Даша.
Марк давно ушел, а я все стояла, бессмысленно рассматривая скрывшую его темноту. В голове крутились дурацкие строчки моих детских стихов:
Посмотри в глаза мне, месяц.
Среди звёзд я затерялась.
Даже если мы расстались,
Эта песенка осталась… (*)
— Прощай, Марк. Уверена, ты всегда будешь счастлив...
__________
(*) Автор стихов Натали Мед, чьи книги вы может найти на портале.
10. Глава 10
Третий день лил дождь, сделав мир блекло-серым и хмурым, словно погода решила поддержать мое унылое настроение.
Вчера пришли месячные, вызвав уже ставшие привычными боли в животе и желание с головой залезть под одеяло, проведя так все ближайшие дни.
Наверное, впервые в жизни мне не хотелось есть и видеть людей.
Ольга несколько раз звала меня присоединиться к ней и Миграну, соблазняя кофе и пахлавой. Но я каждый раз отказывалась, и, в конце концов, она оставила меня в покое.
Третий день я сидела в кресле у окна, и час за часом упорно смотрела на бесцветное, безликое море, дожидаясь хоть какого-то просвета в небе.
Каждые пять минут брала в руки телефон, проверяя, нет ли пропущенных звонков или незамеченных сообщений. Не знаю, чьего именно звонка я ждала — мужа или лучшей подруги.
Или Марка…
Это было нелепо и смешно, но я снова была той восьмилетней девочкой с тощими ногами, влюбившейся в красивого мальчика вдвое старше себя, в Марка Бахтина, и ждущей, что он обратит на нее внимание.
Я сразу узнала его там, на пляже, когда сидела в воде, а он стоял на берегу и, так же как в детстве, смотрел мимо меня.
Он почти не изменился, особенно глаза.
Хотя нет, конечно, стал другим – выше, крупнее, взрослее. Обзавелся бронебойной аурой уверенного в себе мужчины, которую так любят женщины.
И лицо изменилось – уже не мальчишеское, с почти детскими, смазанными чертами. Сейчас оно уверенно вылеплено, с той немного хищной привлекательностью, которая появляется у мужчин, самостоятельно сделавших и себя, и свои деньги.
Надо же, семнадцать лет прошло, я давно взрослая, состоявшаяся женщина. Но стоило увидеть его, и я опять очутилась в коридоре дома, где мои родители тем летом снимали комнату. Стою, и, умирая от отчаяния, смотрю на подоконник, где лежит небрежно скомканный листок с моими стихами…
Я дошла до кровати, взяла в руки телефон и разблокировала экран. Никто не звонил и не писал. И я никому не писала и не звонила.
Набирать Пашу, чтобы в очередной раз наткнуться на его раздражение не было никакого смысла.
Несколько раз я порывалась позвонить Лике. Подолгу смотрела на ее номер, и откладывала телефон в сторону, так и не заставив себя нажать на вызов.
Я снова подошла к окну, прижалась носом к стеклу и сквозь серые потеки принялась смотреть на море.
Ночью в номер напротив заселились новые постояльцы. Я слышала, как хлопала дверь, и с кем-то негромко разговаривал Мигран.
Это хорошо, что рядом будут люди — человеку опасно оставаться одному.
Я шутила, когда говорила это Марку. Оказывается, это очень серьезно.
Поэтому совсем скоро я переоденусь в нормальную одежду, причешусь и пойду к Ольге на террасу пить кофе и знакомиться с новыми жильцами. Совсем скоро, как только буду готова…