Постоянство хищника - стр. 22
Людивина не верила своим ушам:
– Неужели есть любители, рискующие соваться в подземелья?
Вронски привычным жестом пригладил бороду.
– Не так чтобы много. Большинству хватает ума гулять по наземной части. – Он помолчал, с серьезным видом разглядывая копер шахты над ними. Затем добавил уже более озабоченным тоном: – Спускаться туда – все равно что играть со смертью в монетку. Здесь нужны оборудование и навык. Несколько сот метров в глубину, понимаете? Это лабиринт, в котором легко заблудиться навсегда, без связи с внешним миром, потому что сети тоже нет. Ничего нет. Абсолютная тьма, и все может рухнуть в любой момент от колебаний почвы, если наверху вдруг появятся посетители. Земля может провалиться, подпорки – сломаться… Газовые карманы могут вас задушить или взорваться. И ради чего? Чтобы бродить по бесконечным темным и сырым коридорам, где нет ничего интересного, одни унылые извилистые пейзажи?
– Прелесть какая… – фыркнула Торранс.
– А во Франции кто-нибудь практикует подобные развлечения? – упорно продолжала Людивина.
Вронски вздохнул:
– Ну, неофициально, конечно… Впрочем, некоторые психи иногда хвастаются своими подвигами в интернете.
– Одаренные личности, – прокомментировала Торранс.
Тем временем они подошли к монументальному зданию под копром.
Две палатки у его подножия тихо хлопали полотнищами на прохладном ветру. Одна закрывала всю заднюю часть фургона мобильной лаборатории, другая – боковую часть, образуя букву «Г». Полукруглая конструкция была достаточно высокой и широкой, чтобы вместить все стерильное оборудование на складных столах и множество технических специалистов. Знаменитая ЛАБДНК работала в полную силу.
Появился судмедэксперт в безупречно-белом комбинезоне. Наружу выглядывали только румяные щеки и детское лицо, но взгляд был открытым и решительным. Людивина на мгновение зацепилась взглядом за крупную родинку над его верхней губой.
– Вы у нас счастливчики? Я майор Тюрпен, следуйте за мной. Надеюсь, клаустрофобией не страдаете?
Под непрерывное шуршание своего защитного костюма майор повел их через ангар по дорожке, методично размеченной желтыми и черными лентами. Прожекторы на стойках освещали проход среди пыли и мусора. Потолок терялся где-то на высоте двадцати метров, с него свисали тяжелые цепи, напоминавшие высохшие лианы. Они перешагнули через рельсы, миновали рухнувшую платформу под рычагами и маховиками из ржавых труб, и каждый их шаг эхом разносился по огромному залу.
Людивина с удивлением уловила прогорклый запах смазки лифтовых тросов, словно та пропитала даже бетон.
Легко было вообразить рев двигателей и свист шкивов, когда клети начинали бесконечный спуск в бездну.
За перегородкой из бетонных блоков высотой в три человеческих роста обнаружились стальные колеса, впечатляющие своей дремлющей мощью. Большую часть механизмов давно разобрали и утилизировали, остались только отпечатки заклепок, но главное – пустые места.
Лифты исчезли, их заменил бетонный круг диаметром десять метров, по колено в высоту. Он закрывал вход в колодец, словно огромная пробка. Людивина с трудом представляла, как при таких размерах кто-то ухитрился пробраться под него. Потом осознала, что прямо под ногами находится яма глубиной восемьсот метров, от которой ее отделяет лишь эта серая крышка. Вечное падение. По коже побежали мурашки.