Постепенное приближение. Хроники четвёртой власти - стр. 31
– Так им и надо! – Алла, не спуская с Ларисы приопущенных глаз, сделала большой короткий глоток. Тихо и хрипловато спросила:
– А тебе никто не говорил, что ты – тоже?
Она придвинулась ближе и опустила лицо в Ларисины волосы, вдыхая их чистый свежий аромат, провела руками по плечам, будто невзначай скользнула ниже, зачерпнув лёгкими ладонями полные тяжёлые чаши… Лариса замерла, слушая громко застучавший пульс. Никогда прежде ничего подобного с ней не происходило.
– Ты, Лариска, себе цену не знаешь! Да и откуда знать-то? Что твой бывший, что Николай – просто самовлюблённые остолопы с бельмами вместо глаз. Не в состоянии увидеть и понять, какую женщину имеют! Надеюсь, хоть у этого мальчика, Депова, чутьё нормальное. Давай, что-ли, за глазастых мужчин!
Они ещё немного посидели, и Алла стала расстилать постель. Постель была замечательная: полукруглый диван быстро превращался в большое круглое спальное место, на котором можно было лежать хоть вдоль, хоть поперёк. Интересно, нравится такой сексодром Стасу?
Потом хозяйка, успевшая уже остаться в крошечном пеньюаре, разлила по бокалам остатки коньяка, велела выпить до дна – «За нас, за женщин!», и повелительно увлекла Лебедеву в душ, на ходу стаскивая с неё платье, бельё, чулки…
Вам поутру опять
По коврам собирать паруса…
…Лариса ни сразу, ни после так до конца и не осознала, что происходило с ней в эту ночь. То ли выпитое вскружило голову, то ли в коньяк было добавлено какое-то приворотное зелье, или же сводило с ума предвкушение того сладкого и запретного, к которому откровенно манили Аллочкины глазищи… Какие у неё мягкие и нежные руки! Какая шёлковая кожа и пряный аромат волос! Какие неутомимые губы! И настойчивые, и умелые, и страстные! Под ними Ларисино тело томилось и изнывало, душа то взмывала к небесам, то ухала в бездну. Но они могли быть и требовательными, даже грубыми. А могли быть бессильными или рабски покорными. Всё умело это посвящённое в древнюю тайну существо, и всему охотно обучалась сгоравшая от неловкости и любопытства гостья…
Подобного Лариса никогда не испытывала, и представить не могла, что женщины способны дарить друг другу столько радости, нежности, блаженства. Она, чей бабий век был, почитай, на исходе, и помыслить не могла, что кроме тех плоских отношений, которые до сих пор случались у неё с мужчинами и приносили больше разочарования, чем положительных эмоций (гигиенический обмен жидкостями, как говаривала Алла), бывают и другие, от которых струной звенит тело и воспаряет душа.
Заметно было: Алла имела в столь тонких делах богатый опыт, была напориста, изобретательна и бесстыдна. Она вела в их дуэте. Спать им в эту ночь не пришлось. До самого утра два красивейших тела – одно белокожее и подвижное, как у змеи, другое со смуглой упругостью большой кошки – в неистовстве сминали простыни на круглом ложе. Перемешивались и разделялись пшеничные и тёмно-медные локоны. Время остановилось.
Наваждение схлынуло, когда свою мелодию пропел будильник. Пора было отрываться друг от друга, возвращаться в будничный мир. Бешеный праздничный канкан завершился.
Глава 5
Какое счастье! Сегодня ещё один – послепраздничный – выходной! Минувшая надсадная неделя, закончившаяся шальной ночью, кажется, выпила из Ларисы все жизненные соки. Поток новых эротических ощущений, наложившись на стресс из-за сорванной публикации и на лихорадочную подготовку материала взамен «слетевшего» Крота, превратили обычно энергичную Лебедеву в безвольную амёбу. Она еле доплелась к себе от Ниловой. Не осталось ни радости, ни горечи, только непомерная усталость. Прострация, пустая прострация. Ей бы сейчас не пить, не есть, не подходить к телефону, не думать, не шевелиться…