Посол к Сталину - стр. 32
По ходу процесса были задействованы все возможные средства пропаганды, чтобы донести до каждого уголка страны эти ужасные признания. Газеты были полны не только отчётами о признательных показаниях, но также комментариями самого яростного и бранного характера по отношению к осуждённым. Радио также старалось сверх меры.
(Примечание Мемуариста. Это ещё посол Дэйвис не видел массы открытых писем рабочих коллективов, которые возмущались на ряде процессов слишком мягкими приговорами суда. И написаны эти письма были простыми рабочими, а не по указке из Кремля в пропагандистских целях. Это просто невозможно.
Интересно, какие чувства испытывал бы посол Дэйвис, если бы разоблачили заговорщиков, которые готовили проигрыш родной страны в войне с соседями, расчленение родной страны "на угольки" и убийство американского президента с десятком сенаторов. И более того, очень многое из этого успели подготовить. Не потянуло бы на "бранные комментарии", нет? Продолжаем.)
Другой вероятной причиной было показать публике на открытом процессе добровольность и правдивость признаний обвиняемых. Если бы эти признания были совершены на закрытом слушании или представлены письменно за подписью обвиняемых, их подлинность могла бы оспариваться. Теперь же факт признательных показаний никогда не сможет быть оспорен перед лицом публичного признания вины, совершённого в открытом судебном процессе.
(Примечание Мемуариста. Это посол Дэйвис недооценивает цинизм наших политиков. Казалось бы, как можно отрицать показания преступников. Их неделю заслушивали с перекрёстными доказательствами в том числе зарубежные журналисты и дипломаты. Оказалось, вполне можно.
Горбачёв реабилитировал большую часть осуждённых чохом, без глубоких разбирательств. А сегодня в серьезной "исторической" в кавычках литературе можно прочитать, что все обвинения фальсифицированы Сталиным. А процесс использовался исключительно для захвата диктаторской власти.
Представляю, какие потоки откровений вылились бы на нас, проведи большевики нормальный закрытый военный трибунал, как советовал Дэйвис. Продолжаем.)
Из отчётов с предыдущих процессов ясно, что нынешний процесс, по мнению многих наблюдателей, отличается практически единогласными признаниями вины и большим количеством перекрёстных доказательств. Общее мнение со стороны незаинтересованных наблюдателей состоит в том, что, похоже, существовал вполне настоящий заговор против Советского правительства.
С помощью нашего переводчика я внимательно следил за показаниями обвиняемых. Естественно, должен признать, я был предубеждён против надёжности показаний этих обвиняемых. Единогласие их признаний, факт их длительного заключения (в том числе в одиночных камерах) с возможностью принуждения и применения силы к ним самим или к их семьям – всё это давало мне веские основания сомневаться в надёжности их заявлений.
Тем не менее, рассматривая объективно и основываясь на моём опыте ведения судебных дел и способности оценивать убедительность показаний, данной мне предыдущим опытом, я пришёл к вынужденному выводу, что государство затеяло этот процесс, чтобы доказать существование широко распространённого заговора против Советского Союза. Заговор среди политических деятелей, что, в соответствии с законодательством, являлось преступлениями, изложенными в официальном обвинении.