Посметь мечтать - стр. 44

Пить Таймин не хотел. Просто потому что не мог нормально глотать.

– Как я сама не догадалась, – прошептала Хисару. Файен осторожно вливал по ложке лекарство, ждал, пока мышцы горла расслабятся и оно попадет внутрь ректора. И заново. Рихана подобралась с другой стороны кровати, следила. Держала Таймина за руку. – Его не тошнило. Ни расстройства никакого, ни болей.

– Плесень. Он мог притащить ее с одеждой, вещами из глубин. Что-то, чем он каждый день пользовался. Долго же она его травила, – Файен допоил Таймина и вернул на стол пустой стакан. Поднял глаза на Хисару. – Это первая помощь. Его нужно теперь основательно почистить от яда.

– Яда? – чуть слышно повторила Рихана. Таймин так незаметно дышал, что почти не видела движения легких; грудь оставалась практически неподвижной. Всхлипнула, тогда как Файен покосился на сестру.

– Ри… Не впадай в истерику только, умоляю! В язвах я нашел споры. Осицила. Эта дрянь угнетает нервную систему. Отсюда апатия, притупление всех основных рефлексов, дисфункция органов. И разрушение пигмента. Потому он и белый такой, и волосы обесцвечиваются. Ко всему прочему работает как обезболивающее. Ректор ни на что и не жаловался просто потому, что ничего не чувствовал.

Изучил отчет, оставленный медиком в приемной штаба. Ничего серьезного в нем не обнаружил и успокоился. Направился к лифту, экономя время. Глава Хоён после обеда, на котором отсидел гранитным памятником самому себе, направился обустраиваться в казарму, отклонив предложение виры Архан остановиться в ее доме. А Дайтор, на время оставив невесту за кругом своих забот, поспешил в штаб.

Невыносимо зудел от нетерпения увидеть Сайю Синору. В новом для нее статусе женщины. После того, как отпер ее потайной вход, так и не довелось понаблюдать за ней. Лишь на прощание выполнил обещание и подровнял ей волосы. Ножом, потому как ничего другого под рукой не оказалось. К тому же вышло очень даже неплохо, должно в любом случае отбить у нее желание в дальнейшем заниматься подобной ерундой.

У нижней камеры его встретили два стражника. При виде следователя принялись вытягивать из решетки провод обогревателя.

– Оставьте, – придержал их инспектор. Чтобы попасть в камеру, ему не нужна была настежь открытая дверь. Только вот решетка, пропускающая голоса, сейчас была некстати. – Покиньте этаж. Вернетесь через час.

Стражники переглянулись. В какое-то мгновение Дайтор приготовился к тому, что они начнут цитировать инструкцию. Порядок проведения допроса, который инспектору и так был известен.

Однако они ушли, их шаги затихли у лифта, прошуршал подъемник.

Дайтор убедился, что люди исчезли с этажа, только после этого открыл замок камеры. Лязгнула металлическая дверь.

Сайя спала.

Они вновь вдвоем закрылись в бетонных стенах. Одни, казалось, в безмолвном мире отчаявшихся. В месте, где безраздельно господствовала гвардия.

В его владениях. Инспектор Риз невольно задрожал в натянутой тишине, где различалось только его дыхание и ее. Подошел ближе к узкой кровати, где свернулась под одеялом вира, на которую он должен собрать столько компромата, чтобы судьям хватило не испытывать угрызений совести при отправке ее на каторгу.

Стул не стал использовать, сел на корточки. Отвел от ее лица короткие волосы. Больной узница не выглядела, значит, условия ей созданы были сносные для жизни. Виру Лигуру он не обманул.