Последняя ночь ведьм - стр. 57
День Урожая собрал большинство жителей Вдовьего Омута на небольшой площади, в центре поселка. Туда же стекались и многочисленные приезжие, явившиеся на этот, самый значимый в году, праздник. В основном это были обитатели соседних деревушек, но заезжали гости и из дальних мест – торговцы пряностями и украшениями, продавцы редких тканей, до которых были так охочи местные красавицы. Лавки со сладостями и выпечкой, занимавшими всю левую часть площади, собирали их словно мух на мёд.
Мужчины же предпочитали мясной ряд, изобилующий колбасами и копчениями, сразу за которым царила главная достопримечательность праздника – бочки с бражкой и мёдовкой, возле которых гудела тесная толпа дегустировавших. Часть уже подогретых праздничным настроением гостей праздника, примостившись на уже опустевших бочонках, с расслабленным удовлетворением разглядывала вновь прибывающих на площадь. Новая парочка, мелькнувшая в негустом людском потоке, вливающемся на площадь, не привлекла бы особого внимания, если бы не вызывающе низкий рост мужчины.
- Гляди-ка, вот и гном пожаловал. – Хохотнул Микки Жердь, отколупывая очередной прыщ на физиономии. – Давненько их в наших местах не видел.
- Ты не смотри, что ростом мал, зато, как удал! – Усмехнулся в ответ Косоглазый Торни. – Вона, даже такой старый недомерок, подружку отхватил. А ты, Жердь, всё бобылем ходишь.
Замечание приятеля заставило вспыхнуть лицо Микки, и так ярко расцвеченное россыпью алеющих вулдырей. Тощий мужик сердито вскинул подбородок,
- Тоже мне, достижение – притащить с собой бабу! Небось, сеструха энто его. Страшная, как смертный грех и с бородой до пупа. Вишь, как в плащ закуталась и лицо наружу не кажет. Зуб даю – жуткая гномиха это!
- Ай, Жердь, горазд ты байки сочинять! Гляди, девка его почти на голову выше. И худая. Где ты видал худых гномих?!
Вопрос поставил Микки в тупик, заставив задумчиво запустить пятерню в давно не мытую шевелюру. Впрочем, лицо его тут же исказилось кривой ухмылкой – вдохновлённый бражкой мозг нашёл ответ.
- Счас узнаем! – Живо соскочив с бочонка и едва заметно покачнувшись, Жердь подмигнул приятелю. – Эй, добрый господин, куда торопишься? – Громко проорал он, шустро двинув наперерез привлёкших его внимание путников.
Заметив его стремительное приближение, коротышка с разноцветными волосами вздрогнул, но тут же вернул на лицо выражение благодушного безразличия, обернувшись к ускоряющемуся Микки.
- Ты это мне?
- Тебе, тебе! – Микки слегка запыхался и теперь полыхал пурпуром полностью. – Ты, энто, откуда будешь? Давно не встречал никого из вашего народца! Думал – извели вас уже подчистую…
Пёстроволосый не выразил никакого возмущения этим предположением, лишь добродушно покачав головой,
- Из Марова урочища мы, что за Фархатовыми горами. Гостили с матерью у племянника, что живёт в паре дней пути отсюда. Услышали, что во Вдовий Омут, на праздник Урожая, съезжаются со всей долины. Мать, как узнала про это, так прям загорелась. Помирать, говорит, скоро, так хоть перед смертью на большом празднике побываю. Хоть одним глазком гляну, да имбирными яблоками полакомлюсь напоследок…
- Мать твоя? – В легкой растерянности, Жердь почесал заросший жидкими клочьями подбородок, пялясь на закутанную в тёмно-коричневый плащ стройную фигуру.