Последняя надежда - стр. 27
Мои товарищи невыносимы. Я не могу находиться с ними в одном помещении. Кто вообще способен меня понять? Кто не будет придираться по мелочам? Таких людей очень мало, и большинство из них сосредоточено в штабе.
Когда же все это кончится? Когда наступит конец издевательствам?
Запись № 2.
Сегодня я чувствую себя лучше. Приятно видеть, что здесь есть офицеры, которые ведут себя по-человечески. Особенно меня впечатлила одна девушка-лейтенант, которая много работает в штабе. Она очень красивая, милая, с прекрасной фигурой. Я заметил ее, когда она была дежурным офицером нашего батальона. Она всегда была сосредоточена на работе, казалась одинокой, и никто с ней особо не общался. Однажды я увидел, как она от усталости упала на кровать и уснула. Мне стало ее жаль, и с тех пор я стал обращать на нее внимание. К тому же, она всегда была добра ко всем нам.
Я навеки запомнил ее – она классная и достойна звания офицера. Жаль, что мы живем разными мирами – я думаю, что мы нашли бы, о чем поболтать…
Запись № 3.
Я словно прикован к ней взглядом, и сам не могу объяснить, почему. Ее красота и обаяние настолько сильны, что я теряю голову всякий раз, когда ее вижу. Но при этом я боюсь, что она разгадает мои чувства. В этом мире, полном грубости, она одна словно цветок, украшающий его своей нежностью и отстраняющийся от всего дурного. Как тут не поддаться этому очарованию?
Хочу, чтобы она ненадолго оказалась рядом со мной. Хочу обнять, поговорить с ней.
Я думаю, что она поймет меня…
Алина дочитала мои записи и вернула блокнот, улыбаясь. Я не знал, что она теперь думает обо мне. Усмехается? Ненавидит? Что же она может чувствовать – такая хрупкая и ранимая девушка?
Алина молча встала и обняла меня, прижав к своей груди. Я покраснел и смутился, но обнял ее в ответ, ибо сам хотел этого больше всего на свете.
– Я понимаю тебя, Паша. – отозвалась она. – Мне самой неприятно тут находиться, да я и не хотела этого. То, что я здесь – не мой выбор. Я тоже видела в тебе одиночество и осознавала, что ты способен понять меня. Что ты хочешь того же, что и я. – Алина опустила руку, потрогала мой штык-нож от АК-12[7], висящий на поясном ремне. – Ты у нас парень боевой, хорошо исполняешь свои обязанности. Боже, да как тут не влюбиться в такого красавчика?
– Я… Алин… – я совсем потерял дар речи от этих слов.
– Да, Паша, я люблю тебя. – усмехнулась Алина. – Уже давненько. Ждала твоего первого шага, но ты какой-то нерешительный.
– Но… вы же офицер.
– И? Плевать на то, кто я. Главное то, что ты чувствуешь.
– Мне вообще не верится в происходящее. Неужели это не сон?
– Нет, я действительно люблю тебя.
Я промолчал, не зная, что сказать девушке.
– Паша, только никто не должен узнать об этом. Это будет тайна нашей тишины, хорошо?
– Да, тайна тишины.
– Обещай мне, Паша, что никогда не оставишь меня одну. Не бросишь, а поможешь. Обещай, прошу…
– Алин, конечно, обещаю, что не брошу тебя. Все будет хорошо. Я всюду пойду за тобой.
Алина не ответила, она молча прильнула к моим губам, и мы слились в поцелуе. Длился он действительно долго, ибо мы наслаждались друг другом в полной тишине, а она наслаждалась нами. Так с нас слетела вся одежда и мы с Алиной растворились друг в друге, рухнув на пол. Голая, она прижалась ко мне, приобняв за плечи, после чего сказала: