Последняя любовь - стр. 8

– Мне тоже. Ей на самом деле очень плохо. А Дейв мучается зубами. После обеда он заглянет на пару часов, но только потому, что у меня не хватает людей. Не хотелось его просить.

Пока Эйвери занималась делами, Оуэн изучал ее лицо и только теперь заметил синие круги под глазами.

– У тебя усталый вид.

Эйвери бросила на него уничтожающий взгляд над миской с оливками.

– Спасибо. Девушки обожают, когда им это говорят. – Она пожала плечами. – Я и вправду устала. Думала, что высплюсь утром – Фрэнни должна была открыть, а я бы подошла к половине первого. С тех пор как я сюда переехала, у меня почти не было свободного времени, вот я и посмотрела шоу Джимми Фэллона, потом закончила книгу, которую пыталась дочитать всю неделю. В общем, уснула в два часа ночи, а в восемь позвонила Фрэнни. Шесть часов сна не так уж мало, если не работаешь в две смены.

– Во всем есть свои плюсы. Зато хорошо идут дела.

– Подумаю о плюсах после автобусной экскурсии. Ладно, хватит обо мне. Как у вас с гостиницей?

– Прекрасно. Завтра собираемся обставлять третий этаж.

– Чем?

– Мебелью, Эйвери.

Она поставила миску и вытаращила глаза.

– Правда? Ты серьезно?

– Сегодня после обеда приедет инспектор, посмотрит и решит, давать разрешение или нет. Думаю, что разрешит, нет причин для отказа. Я только что говорил с Хоуп, она займется уборкой. Мои мама и тетя тоже придут помочь, а может, уже пришли, сейчас почти одиннадцать.

– Я бы поучаствовала, да не могу.

– Ничего страшного, у нас полно рабочих рук.

– Мои будут нелишними. Может, завтра, все зависит от болезней и зубных каналов. Господи, Оуэн, как здорово! – Эйвери пританцовывала от радости. – И ты целый час молчал?

– Тебе было некогда, и ты на меня ворчала.

– Выложил бы все сразу, я бы обрадовалась и не ворчала. Сам виноват.

– Может, присядешь на пару минут?

– Сегодня мне придется все время двигаться, как акуле.

Она со стуком опустила крышку, поставила миску на место и подошла к плите: проверить соусы.

Оуэн следил за тем, как она работает. Похоже, Эйвери умудрялась делать полдюжины дел одновременно, как будто жонглировала мячиками, подхватывая отскочившие и вновь подкидывая их ввысь. Оуэну с его любовью к организованности и порядку это казалось удивительным.

– Мне пора возвращаться. Спасибо за кофе.

– Не за что. Если кто из ребят захочет здесь перекусить, пусть ждут до половины второго. Народу будет меньше.

– Хорошо.

Оуэн собрал свои вещи и пошел к выходу, но замер у самой двери.

– Слушай, Эйвери, а какой это цвет? Я имею в виду твои волосы.

– Ярко-медный.

Он ухмыльнулся и покачал головой:

– Я так и знал. Увидимся.

Оуэн застегнул пояс для инструментов и сверил свой список недоделок с Райдеровым.

– На третьем этаже полно женщин, – сообщил брат с оттенком горечи в голосе.

– Голых?

– Мама…

– Хорошо, давай об одетых.

– Мама, Кароли, управляющая гостиницей. Клэр, наверное, тоже там. Просто кишмя кишат, все время спускаются вниз и что-то спрашивают.

Райдер взял банку «Гаторейда» с кухонного «острова», заваленного чертежами и прочими бумагами, – он перебрался сюда после того, как Хоуп выставила его из своего будущего кабинета.

– Ты их позвал, тебе и отвечать на их дурацкие вопросы. И вообще, где тебя носило?

– Я же предупредил, что пойду к Эйвери – сделать пару звонков. Инспектор осмотрит третий этаж и скажет, можно ли обставлять номера. Я договорился насчет мебели для верхних номеров, будут расставлять завтра утром. С жалюзи тоже решили – начнут установку после обеда. Продолжить?