Последняя лошадь Наполеона - стр. 15

– А как давно тебя посещает это желание?

Рите стало смешно.

– Ну, Светка, ты – молодец! Поймала. Ладно, выкладывай, что ты там прочитала про этот дом.

– Ну, что он стоит на могиле девушки, которая наложила на себя руки из-за несчастной любви, и что, якобы, молодые женщины, поселяющиеся здесь, сводят счёты с жизнью.

– Как? Абсолютно все?

– Нет, только красивые.

Рита облегченно вздохнула.

– Ух, слава богу! Мне это не грозит. Ну а за тобой я буду присматривать.

– Как смешно! Реальные факты тебя не интересуют?

– Даже если ты скажешь мне, что здесь за год вздёрнулось сорок баб, я отвечу так: «Читай каждый день, что живешь в свинарнике – и захрюкаешь.»

– Риточка! Ты, как Анька Волненко.

– А это кто?

– Одна дурочка.

– Ну, спасибо! Давай-ка выпьем вина.

Когда это было сделано, Рита вновь закурила. Света продолжила:

– А лицом и фигурой ты – как Тамара Харант. Вы очень похожи. Она сегодня ходила передо мной почти с голой задницей.

– Значит, ты увидела мою задницу? Вот свинья! Я не успокоюсь, пока твою не увижу. А мальчики симпатичные не придут к нам на новоселье?

– Может быть, и придут. Их в театре – полно.

– А ты с этим Ромой совсем рассталась?

Света скривилась.

– Зачем ты мне напомнила про него? Мы ведь пьём вино, а не водку!

– Ах, бедный Ромочка!

– Бедный Мишенька!

Рита громко расхохоталась, потом заметила:

– Бедный Мишенька – это, чёрт подери, звучит бесподобно! А почему он бедный?

– К нам ведь придут красивые мальчики.

Прозвучал ещё один взрыв веселья. Мобильник дал сигнал СМСки. Рита её прочла и долго молчала, глядя в окно. Света налила себе кофе. Она поймала себя на том, что ей очень интересно смотреть на Риту. Просто смотреть, следя, как меняется выражение её глаз, в зависимости от мыслей. Она всё время о чём-то думала.

– Я хочу нажраться у тебя в баре вместе с Волненко, – сказала Света.

– Не надо.

– Но почему?

– Потому, что бар называется «Три товарища», а не «Две свиньи».

– И что это значит? Что это – бар для мужчин? Гей-бар типа? Да?

– Нет, наоборот. Он – для настоящих мужчин и их верных спутниц. Ясно тебе?

– Ещё бы! Так и скажи – бандитский притон.

– Да иди ты в задницу! Начиталась! Сейчас ты мне расскажешь ещё, что жидомасон и американский прихвостень Хордаковский через него отмывает деньги, полученные преступным путём! Вот взял четырнадцать миллиардов долларов и отмыл! Только непонятно, зачем для этого нужен бар? Хватило бы и киоска с мороженым.

– Но, во-первых, никто и не говорит, что все его деньги имеют криминальное происхождение. Во-вторых, таких баров могут быть сотни.

– Послушай, Светочка! – полыхнула глазами Рита. – Ты – из милиции? Или из ФСБ?

Света покраснела, опустив взгляд. Она уже понимала, что перегнула палку.

– Я тебя умоляю, не лезь ты в эти дела, – продолжала Рита. – Тебе стало интересно, почему соска миллиардера ездит на «Жигулях» и снимает комнату в доме самоубийц? Да по той же самой причине, которая заставляет дочку высокопоставленного чиновника мыть полы! Ты любишь своего папу, но не желаешь быть от него зависимой. Я люблю Хордаковского, и я так же не хочу быть зависимой от него. Тебе всё понятно?

– Да, всё понятно, – сказала Света, отпив из кружки, – ты – молодец. И задница у тебя шикарная.

Мюрат молча и неподвижно сидел в углу, сверкая оттуда глазками. Он был зол. Стояла уже глубокая ночь. Рита протянула Свете мобильник.