Последняя из единорогов - стр. 21
– Нет, – сказала она, – потому что их видели и другие.
Известие, что хотя бы в недавнем детстве чародея единороги еще существовали, порадовало ее. И она продолжала:
– Мотылек рассказал мне о Красном Быке, а ведьма о короле Хаггарде. Я иду к ним, чтобы узнать то, что знают они. Можешь ты рассказать мне, где живет король Хаггард?
Лицо чародея почти уже и сбежало, но Шмендрик поймал его и заулыбался, очень медленно, так, точно рот его стал железным. Спустя некоторое время он сумел придать губам должную форму, но улыбка его так и осталась железной.
– Я могу прочитать тебе стишок, – сказал он.
– Стало быть, я узнаю эту землю, когда увижу ее, – сказала единорог, думая, что Шмендрик посмеивается над ней. – А стихов о Красном Быке ты не знаешь?
– Их нет, – ответил Шмендрик. Он поднялся на ноги, бледный, улыбающийся и сказал: – О короле Хаггарде я знаю лишь то, что слышал. Он старик, скаредный, как поздний ноябрь, и правит бесплодной страной у моря. Некоторые говорят, что когда-то она была зеленой и ласковой, но пришел Хаггард, коснулся ее, и она иссохла. У крестьян есть присловье – увидев поле, пожранное пожаром или саранчой, или разоренное ветром, они говорят о нем: «Захирело, как сердце Хаггарда». Уверяют также, что в его замке нет ни света, ни огня, что он посылает своих солдат воровать кур, простыни и пироги с подоконников. А еще рассказывают, что в последний раз король Хаггард смеялся…
Единорог притопнула. Шмендрик продолжил:
– Что же до Красного Быка, о нем я знаю меньше, чем слышал, потому что слышал я множество историй и каждая спорила с остальными. Бык реален, Бык – это призрак, Бык – это сам Хаггард после захода солнца. Бык жил в той земле до Хаггарда, или пришел с ним, или пришел к нему. Бык защищает его от набегов и бунтов, позволяя ему не тратиться на вооружение своих ратников. Бык держит Хаггарда узником в его собственном замке. Это дьявол, которому Хаггард продал душу. Это существо, ради обладания которым Хаггард душу и продал. Бык принадлежит Хаггарду. Хаггард принадлежит Быку.
Дрожь уверенности прошла по телу единорога, расходясь из его сердцевины, как круги по воде. В разуме ее снова запищал мотылек: «Давным-давно они прошли всеми дорогами, и Красный Бык гнал их перед собой, затаптывая следы». Она увидела белые очертания, несомые воющим ветром, и подрагиванье желтых рогов.
– Я отправлюсь туда, – сказала она. – Но сначала я должна одарить тебя, потому что ты вернул мне свободу. Что ты хотел бы получить от меня, прежде чем я уйду?
Продолговатые глаза Шмендрика блеснули, точно листья под солнцем.
– Возьми меня с собой.
Она невозмутимо отступила от него, пританцовывая, и ничего не ответила. Чародей сказал:
– Я могу пригодиться тебе. Я знаю дорогу в страну Хаггарда, знаю языки живущих на этом пути народов.
Казалось, единорог готова была вот-вот исчезнуть в липком тумане, и Шмендрик заторопился.
– А кроме того, ни одному скитальцу и даже единорогу общество чародея еще не приносило вреда. Вспомни рассказ о великом волшебнике Никосе. Однажды он увидел в лесу единорога, который спал, положив голову на колени хихикавшей девицы, а между тем трое охотников подбирались к нему с натянутыми луками, чтобы завладеть его рогом. Только миг был у Никоса, чтобы им помешать. Словом и взмахом руки он обратил единорога в красивого молодого человека, и тот проснулся, увидел разинувших в изумлении рты лучников и бросился к ним, и всех поубивал. Меч у него был перекрученный, сходивший на конус, тела же убитых он потоптал немного ногами.