Последняя битва - стр. 8
Открыв глаза, Дрю обнаружил, что в капитанской каюте он больше не один. В мутном зеркале появилось искривленное отражение графа Веги, который стоял сейчас за плечом Дрю.
– Великий Соша! Можно подумать, что мы с тобой родственники! – рассмеявшись, воскликнул граф и потрепал Дрю по его густым растрепанным волосам. Дрю подумал, что Вега, в общем-то, прав – они с графом стали похожи друг на друга. Два соленых морских волка.
– Претендуешь на то, чтобы называться моим отцом? – в шутку спросил Дрю.
– Нет, скорее на то, чтобы быть твоим красивым, неотразимым для женщин, братом. Чуть-чуть постарше тебя, – ответил Вега и хлопнул юношу по плечу. – Пойдем. Тебя ждут наверху.
Они поднялись по трапу и сразу окунулись в нестерпимую жару. По политой водой, побелевшей от палящих лучей палубе «Мальстрема» скакали солнечные зайчики. Укрыться от солнца на палубе было негде, поэтому Дрю немедленно прикрыл голову и лицо омирской куфией – повязкой из легкой хлопчатобумажной ткани. С тех пор как «Мальстрем» вышел в море Сабель, такие куфии носил практически весь экипаж пиратского судна – они худо-бедно спасали от зноя, который становился особенно невыносимым ближе к полудню.
Правда, была еще одна причина, заставлявшая Дрю надевать на палубе куфию. «Мальстрем» сейчас стоял на якоре в гавани Денджи, на виду других кораблей, зашедших в Кровавый залив – Блади Бей. Если кто-то из союзников Льва заметит Дрю на палубе и узнает его, предстоящая битва закончится неудачей, даже не успев начаться.
Кстати говоря, от посторонних глаз скрывался не только Дрю. Сам «Мальстрем» тоже замаскировался – матросы заменили его белоснежные паруса какими-то рваными грязными тряпками, разбросали по всей палубе рыбацкие сети и ловушки для лобстеров, скрыли под холстом и криво прибитыми рейками орудийные люки. В этом маскарадном «наряде» красавец-флагман пиратского флота с островов Кластер стал выглядеть потрепанным, неряшливым рыбацким судном, невзрачным и неприметным во всех отношениях. Еще три судна, входивших во флотилию Дрю, стояли на якоре ближе к берегу и были замаскированы таким же образом. В бастийском порту Фелос на борт четырех кораблей поднялось в общей сложности двести Фурий – одетых в кожаные кирасы воинов Тигра. Сейчас они сидели, спрятавшись в трюмах, потели и терпеливо ждали, когда придет их час выйти на сцену. Ждали начала кровавой схватки.
На палубу «Мальстрема» недавно подняли шлюпку, с нее до сих пор стекала вода, моментально высыхавшая на раскаленной от солнца палубе. На корме стояла Опал, леди-пантера из Баста, ее темная фигура почти полностью тонула в тени бизань-мачты. Из прорези куфии ярко блестели зеленые глаза Пантеры, которыми она внимательно осматривала гавань омирского порта Денджи. Опал и первый помощник капитана, Фиггис, только что возвратились на сохнущей сейчас шлюпке с берега, где прогулялись по портовым кабакам. В данный момент Фиггис о чем-то говорил Опал, энергично жестикулируя и то и дело указывая своим костистым пальцем в сторону города, а неподалеку от них стоял Флоримо.
Старому штурману очень шел омирский цветастый шелковый халат. На голове у лорда-крачки красовалась не куфия, а яркая бандана с торчащим из нее огромным розовым пером. Рядом с Флоримо, присев на корточки, расположился самый юный член экипажа – Каспер; он внимательно изучал разложенную на палубе карту местного побережья. Юнга лишь недавно открыл для себя, что он не человек, а верлорд-ястреб, сын Веги и леди-ястреба. Правда, ни имени своей матери, ни ее судьбы Каспер до сих пор не знал. Все последнее время он под доброжелательным руководством старого Флоримо постепенно осваивал свой дар лорда-ястреба – его отец, лорд-акула Вега, научить сына «птичьим» премудростям, разумеется, не мог.