Последний выпуск - стр. 37

Очень любезно со стороны Сударат, хотя я бы предпочла, чтобы шанхайцы вообще ее не расспрашивали. Они что-то заподозрили – это был скверный знак. Как минимум ребята из шанхайского анклава пытались выяснить, что происходит со злыднями – и в одном лишь выпускном классе шанхайцев было девять человек, не говоря обо всех их союзниках. Кроме того, они уже знали, что на тех, кто занимался в библиотеке, как минимум раз нападал злыдень. Несомненно, они размышляли и над другими известными нападениями злыдней – например, лескитов, проникших в мастерскую. Как только кто-нибудь поймет, что нападению подвергся человек, сидящий на индивидуальном языковом семинаре по соседству с мастерской, и что этот же человек – единственный выпускник среди сидящих в библиотеке малолеток, несложно будет сложить два и два.

Я понятия не имела, что произойдет, когда все выяснится. Возможно, остальные ньюйоркцы перекроют нам с Хлоей доступ к хранилищу. Если Орион в любом случае перестал снабжать их свежей маной, они немного потеряют, скинув за борт его подружку. И это будет еще не худший вариант. Если ребята сообразят, что школа объявила мне войну, они пожелают знать почему; и если они не сумеют придумать причину сами, кто-нибудь наверняка решит потыкать меня палочкой, чтобы получить ответ. Если еще раньше мои дорогие однокашники не придут к выводу, что, возможно, стоит отдать школе ее добычу.

Поэтому в середине семестра мои занятия проходили особенно бодро.

На самом деле они и правда были неплохи. И я по-прежнему искренне радовалась возможности делать уроки не в одиночестве. Мы прибрались в комнате Хлои и заново набили подушки – если вы думаете, что мы выбросили бы отличные, удобные подушки только потому, что недавно они служили обиталищем двум злыдням и одному полупереваренному подростку, вы ошибаетесь. Мы собирались у Хлои почти каждый вечер, поставив на пол между собой маленькую корзинку, где наши мышки могли вздремнуть на досуге.

Мы редко оставались вчетвером. Каким бы предметом мы ни занимались, стоило попросить – и приходил кто-нибудь еще. Я часто нуждалась в помощи по арабскому – Ибрагим и его приятели были просто счастливы заглянуть к нам и в качестве платы за вход дать мне совет. Почти каждый вечер приходила и Нкойо – она получила курс общего санскрита, на который рассчитывала я. С ее помощью я изрядно продвинулась в сутрах Золотого камня и наконец добралась до чего-то серьезного.

Впрочем… нет, я лгу. Дело было не в помощи, а в свободном времени, потому что я наконец перестала озираться, не теряя бдительности ни на секунду. Дело было в энергии, потому что мне не приходилось постоянно напрягаться, собирая ману. И – да, дело было и в помощи тоже, просто помощь, свободное время и энергия проистекали из одного источника. Источника по имени Хлоя, неограниченно щедрая Хлоя… и мне это не нравилось.

Я вру. Нравилось, конечно, даже очень, и в то же время я тосковала и злилась.

Но я ненадолго перестала тосковать и злиться, когда перевернула страницу и обнаружила каллиграфически выписанный заголовок, который был ясен без перевода. Образно выражаясь, он гласил: «Тут что-то особенное». Первый камень на Золотой дороге. Заклинание на санскрите окружала затейливая рамка; каждая буква была украшена золотым листком и обведена цветной краской. С первого взгляда я заметила фрагменты заклинаний, которые мне уже попадались, – заклинание фазового контроля, призывание воды, еще одно заклинание, с которым я совсем недавно разобралась (оно отделяло землю от камня). Все они, сплетенные вместе, были частью целого.