Последний волк для вожака - стр. 36
— Я тоже работаю, ма, — произнёс он тихо, не зная, как извиниться, — буду помогать тебе. И Пирс. Он уже взрослый.
— Но Георг...
— Не надо, ма, мы сами о тебе позаботимся. Если он и делал что-то хорошее, то недостаточно, чтобы тебе из-за него разрываться.
Прижав маму к себе, Лин говорил что-то, гладил по волосам, пытаясь успокоить очередной поток слёз. К ним подошли полицейские и коротко расспросили о случившемся. Лин соврал, что спрятался в спальне и слушал громко музыку. Ничего не заметил и не знал. Мама его алиби подтвердила, хотя толком ничего не говорила, только кивала и всхлипывала. Про нападение зверя объяснила смазано, очень поверхностно — видела большую тёмную тень. Всё. Но полиции этого было достаточно — на теле имелись очевидные следы когтей: если в прошлый раз Георгу не поверили, то теперь подняли на уши все службы и по лесу уже рыскали ловчие.
Пирса тоже дома не оказалось и на звонки он не отвечал. Хоть бы глупостей не наделал. И так в последнее время ходил сам не свой, а это безумное превращение прямо у всех на глазах могло стать серьёзным ударом, прорвавшим плотину в мозгу. Во всём виноваты эти долбанные экспериментальные лекарства! На Пирса они, похоже, подействовали как-то иначе: он не стал зверем, но легко может стать монстром.
Лин отвёл мать в спальню, уложил в постель, заварил и принёс ей ромашковый чай. Гарри тоже заставил выпить чашку. Младший уже не плакал, но весь как-то сжался и периодически вздрагивал. Обычно он болтал без умолку, радуясь каждой возможности пообщаться с Лином, но сейчас молчал и смотрел несчастными глазами.
— Ты поспи, ладно? — Лин уложил его в постель и накрыл одеялом. — Завтра всё будет проще.
— Я хочу, чтобы он умер... — неожиданно произнёс Гарри. — Это плохо?
— Он нехорошо ко всем нам относился, — не стал отвечать Лин прямо, — да ещё деньги украл у Пирса.
И только сказав, вспомнил, что так и не проверил свою заначку. Залез в тумбочку, приподнял дно ящика, уже зная, что увидит. И оказался прав. Пусто.
— И у меня, — добавил он тихо, уже не чувствуя злости. Только такую же пустоту, как в тайнике.
— Он маму бил, я это видел и слышал постоянно, — прошептал Гарри. — Ты уходил, Пирс отворачивался, а маме с ним было очень, очень плохо.
— Я знаю. Он больше не вернётся. — Лин сел на кровать и взял ладонь брата.
— Я хочу, чтобы он умер, — повторил Гарри и сжал ему руку, — пусть я буду плохим человеком и попаду потом в ад!
— Не попадёшь. Ни за что, я обещаю. Спи, Гарик, всё будет хорошо.
Лин очень хотел так думать, надеясь убедить не только младшего брата, но и себя. Осталось найти способ помочь матери, избавиться от отчима и вернуть домой Пирса. Желательно всё сразу и поскорее. Лин бы с готовностью занялся насущными проблемами, но работу никто не отменял, а теперь, зная о проблемах в семье, он не мог её потерять.
Успокоившись, Гарри заснул, и Лин смог его оставить. Заглянул к маме и рассказал, куда направляется. Она начала расспрашивать, но времени объяснять уже не осталось, да Лин и не особо хотел: решит ещё, что он стриптизёр, или начнёт беспокоиться. Поэтому выдал полуправду: моет пол и посуду, а где именно — не уточнил. Зато впервые вышел на работу как нормальный человек, через дверь.
Всю смену Лин пытался выпустить когти, пока драил тарелки и возился с тряпкой. Гипнотизировал пальцы, сосредотачивался и ловил пробуждение зверя внутри. Но тело не слушалось, вообще не проявляло никаких необычных способностей. Разве что запахи и звуки воспринимались ярче. Но не настолько сильно, чтобы счесть это чем-то сверхъестественным. Теперь он по запаху знал, что именно и на какой столик относят официанты, слышал, о чём перешёптываются танцоры и как наговаривает на него Рей поварам. Ничего нового.