Последний шанс Гесса - стр. 31
– Слышу.
Нэрис рвано вздохнула и вздрогнула, пальцами уцепившись за локоть Макара.
– Тише, родная, тише, – его губы едва шевельнулись у самого её уха. – Прослушки здесь нет, но за нами подглядывают наверняка. Улыбнись, и давай я тебя поцелую. Или лучше сама. Молчит?
– Точно живой… – послушно коснувшись губами его подбородка, она медленно двинулась выше. – Послушай.
– Дышит… Шервовы яйца! Как ты вообще умудряешься меня ждать? Это же… подвиг какой то!
– Хорошо, что ты понял.
✸✵✸
Гесс медленно приходил в себя, ощущая давно забытое чувство тошнотворной беспомощности. Быстрые и едва ощутимые прикосновения крошечных многоножек-инъекторов вызывали неприятные ощущения: их жесткие лапки оставляли на коже противный холодок, а тонкие жала покалывали. Тело казалось свинцовым.
С шумом выдохнув, он с огромным трудом поднял веки. Острый свет резанул по глазам. Кровь пульсировала в ушах. Каждый вздох больно царапал гортань. Кровавая горечь осела во рту вязкой плёнкой, а пересохшие губы потрескались и распухли.
Прямо перед глазами, в полуметре, висел круглый голодисплей с мерцающими результатами поверхностной диагностики. Успокаивающие зелёные строки уверяли, что ситуация развивается вполне благополучно: стабильные показатели, регенерация идёт по плану. Сама капсула оволятора внешне выглядела комфортабельной и ультрасовременной, особенно если сознательно игнорировать толстые стальные ленты внешней блокировки, опоясывающие её, как панцирь, и рёбра усиленной прочности, выдававшие её истинное назначение – мобильная тюрьма-лазарет.
Его маленькая, сияющая белым клетка была герметично закрыта, и Гесс мог лишь пассивно наблюдать, как неутомимые инъекторы методично обрабатывают глубокие рваные раны, оставленные клешнями подводных тварей. Бёдра, живот, руки, плечи и особенно щиколотки – всё было жестоко изодрано, искусано. Лицо, к его удивлению, осталось почти целым. Наверное, не успели добраться. На остальное смотреть он пока не рискнул.
Звонко чавкали микропроцессоры трансляторов, передавая данные, белые шарики мобильных диагностеров сыпались вокруг, как золотистая дробь. Со времён приснопамятного приключения с мужем Марии Авериной¹ Гесс ни разу ещё не оказывался настолько разбитым и не лечился в столь… экзотичной системе.
Вспоминая обрывочные, как осколки, детали недавнего происшествия – падение, ледяную воду, щупальца, – он отстранённо раздумывал. Их дерзкий, казавшийся абсолютно немыслимой авантюрой замысел – парадоксальным образом сработал. Гесса взяли живьём, как ценный груз, и поместили на борт. При этом нельзя не признать, что вынужденное купание в грязном колодце, кишащем неизвестными тварями, было не тем опытом, который он хотел бы повторить в обозримом будущем. Или вообще когда-либо.
Тонкий, почти неощутимый импульс биосигнала заставил его на секунду отвлечься от созерцания медицинских манипуляций.
Нэрис. Он всегда узнавал её безошибочно, по особому, тёплому резонансу. Нет, сейчас Гесс был явно не в том состоянии, чтобы ей отвечать. Не женщине, ради безопасности которой он сознательно влез в эту смертельную историю. Безопасность её, их с Маком детей и самого Рика заботила его куда сильнее, чем абстрактная судьба всего человечества или борьба за вселенскую справедливость. Пусть героями будут другие.