Последний пассажир - стр. 41

– Думаешь, Смит послушает нас?

– Вполне возможно. Его сильно потрясло отключение электроэнергии. Думаю, он будет вести себя разумно.

Мы идем по стальной лестнице, по которой команда поднимается на палубу ходовой рубки. На стенах развешаны инструкции по технике безопасности. Подносы для еды сложены в углу. Выходим в пассажирскую зону и оказываемся на улице.

Свистит ветер, а холодный воздух пропитан солью и йодистым привкусом старых морских водорослей.

– Фрэнни? – зову я. – Смит?

В ответ слышен лишь отдаленный вой собаки, доносящийся из конуры на верхней палубе. Собака снова воет: одинокое животное, находящееся вдали от своей естественной среды обитания, сидит, задрав голову к небу.

Мы быстро идем в носовую часть корабля, мимо крытого бассейна с морской водой, и я вспоминаю брошюру, в которой говорилось, что покрытие бассейна одновременно служит танцполом. Проходим мимо стены для скалолазания, которая является частью дымовой трубы, мимо площадки для игры в шаффлбол, мимо радиолокационного оборудования в форме луковицы.

В воздухе что-то изменилось.

Когда мы достигаем передней трети корабля, ветер меняет направление.

Нос корабля горит, языки пламени взмывают в сверкающее звездами ночное небо.

Дэниел срывается на бег.

Пламя становится все яростнее, потрескивает, поднимается в небо. Я изо всех сил мчусь по темной палубе. Это причина отключения электричества? Как тушить пожар в океане?

– Если понадобится проникнуть в спасательную шлюпку, мы это сделаем, – говорит Дэниел, обращаясь скорее к себе, чем ко мне. – Успеем.

Картину не описать словами. Пожар на корабле – это то, что вы наблюдаете до того, как судно исчезнет под волнами, а на смену ему придет пар. И все же здесь нет паники. Если б корабль был полон пассажиров, раздались бы крики и люди снимали бы все на свои телефоны, но сейчас никого нет, некому засвидетельствовать опасность.

Черный дым.

Мы выбегаем на носовую часть.

Фрэнни и Смит стоят, грея руки у огня. Они соорудили импровизированный костер в передней части корабля, где палуба сделана из белой стали, а не из дерева. Внизу волнорез, угловатая металлическая стена, построенная для отражения высоких волн от остального судна.

– Спускайтесь и погрейтесь, – зовет Смит.

– Что, черт возьми, вы делаете?! – кричит Дэниел.

Они хмурятся и смотрят на нас в ответ.

– Мы организовали отопление. Подумали, вы будете благодарны.

– Это всего лишь несколько шезлонгов, – извиняющимся тоном поясняет Франсин, отодвигаясь от дыма. – У Смита была зажигалка, а я взяла газеты в баре «Кейп Код». Мы не думали, что пожар разрастется настолько, но лак на мебели только подпитывает пламя.

– А вы не подумали о том, чтобы поговорить с нами, прежде чем поджигать корабль?! – Дэниел трясется от ярости. – Не подумали, что нам следует сначала это обсудить?

– Здесь тепло и светло, – говорит Смит. – Огонь не распространится дальше. Мы на прочной стальной плите. Расслабьтесь, согрейтесь.

Это сияние действительно по-своему успокаивает, и я чувствую, что меня тянет к теплу, как тянуло к нему наших предков на протяжении тысячелетий. За последние часы руки окоченели. В огонь летит еще одна стопка газет, и сияние усиливается. От тепла расслабляются плечи, а ощущение жара на лбу и переносице напоминает о костре, который мы разводили на прошлой неделе в саду за домом Пита. Он расставил несколько ведер с водой вокруг горящих веток и скошенной травы, стараясь, чтобы пламя не вышло из-под контроля. Здесь нет таких мер предосторожности.